Спасенный любовью. Дженнифер Эшли

команды, то сидела бы в кабинете вместе с Уилфредом и барабанила бы пальцами по столу в ожидании, когда ты соизволишь появиться. Даже Уилфред иногда недоумевает по поводу твоего отсутствия, хотя он очень немногословен.

      – Да, именно в кабинете ты и должна сидеть!

      – Зачем? Не понимаю… Я не нужна Уилфреду, чтобы печатать твои письма. Он поручает мне это, чтобы чем-то занять, вот и все. Но я с большей пользой провожу время, когда стараюсь выяснить, кто посылает снимки и с какой целью. И ты мог бы помочь мне в поисках вместо того, чтобы стоять в дверях и орать.

      Тут Харт наконец не выдержал и прорычал:

      – Я хочу, чтобы ты немедленно убралась из этого дома!

      Элинор с невозмутимым видом выдвинула следующий ящик.

      – Пока не закончу, не уйду. Здесь полно укромных уголков и всяких ниш. И очень много мебели.

      Харт подошел к бюро, схватил Элинор за плечи и заставил выпрямиться. И теперь один ее глаз полностью скрылся за краем вуали.

      Не успев сообразить, что делает, Харт взял ее за руки и отвел их за спину; он знал, как обездвижить руки женщины, как удержать ее.

      Элинор посмотрела прямо ему в лицо, и ее алые губы чуть приоткрылись. И в тот же миг на Харта накатила волна желания, швырнувшая его в лапы животной похоти. Он скользнул взглядом по ее манящим губам, по вздымающейся под плотно застегнутым корсажем груди, по тонкой золотисто-рыжей прядке волос на щеке. А потом вдруг наклонился и ухватил завиток губами.

      Элинор вскрикнула от неожиданности, а Харт внезапно прикусил зубами ее нижнюю губу – не больно, но чувствительно. Теперь ее дыхание обжигало его щеку, и она даже не пыталась высвободиться.

      Укрощена? Нет-нет, только не Элинор! А если она сейчас затихла, то, значит, такое приняла решение.

      Харт знал, что мог бы теперь с легкостью ею овладеть. Прямо на крышке комода за ее спиной. Быстро и мощно. Несколько движений – и все было бы кончено. Им даже не пришлось бы раздеваться. И Элинор снова принадлежала бы ему. Никуда бы не делась.

      Харт прижался нежным поцелуем к тому месту, где только что находились его зубы. Ее губы были немного солоноватыми от испарины и шелковисто мягкими. Он снова легонько прикусил ее губу и тут же смягчил укус очередным поцелуем.

      Элинор шевельнула губами, словно хотела поцеловать его в ответ. Но в следующее мгновение вдруг отпрянула и прошептала:

      – Нет, не надо. – Ее шепот прозвучал очень тихо, и он не услышал бы ее, если бы она не стояла так близко. Но в глазах Элинор не было страха – только грусть и сердечная боль. – Это несправедливо, Харт, – добавила она со вздохом.

      – Несправедливо?

      – Да. По отношению ко мне. – Она снова вздохнула, и тут Харт вдруг увидел слезы на ее ресницах.

      Он был абсолютно уверен, что Элинор Рамзи находилась сейчас в полной его власти. Да-да, он мог бы сделать с ней все, что хотел, – прямо здесь, в этой комнате, где они были наедине. Но все же…

      Судорожно сглотнув, сделав над собой усилие, Харт отступил на шаг. И тут же, отвернувшись