Хозяйка северных морей. Владимир Александрович Бабенко

сидел рядом, слушал и потихоньку ощущал, как глаза мои вылезали из орбит от всего услышанного.

       К концу вечера старички уже основательно нагрузились, а вот я, напротив, был «ни в одном глазу».  Самое обидное было в том, что отлично понимал, что о том, что  только что услышал,  ни смогу поведать ни одной живой душе – просто никто не поверит. Да и рассказать, обо всём, что я узнал, честно говоря, духу не хватит.

      ***

       Грохот взрыва гранат и тишина остановившегося мотора сменился хрустом веток, шумом листвы и треском каркаса боевой рубки. Всё, что не сняли на базе, было сметено жёсткой метлой из веток, палок и листьев.

       Катер на полном ходу влетел в довольно узкий пролом в скалах, заросший вековым лесом. Малышев и командир разведчиков успели нырнуть в углубление корпуса и зелёная метла, пройдясь по палубе, смела всё, что можно было смести.

       Ручки управления, приборы , компас были вырваны смяты и выплюнуты за борт.

       Катер летел  напролом сквозь зелёный коридор, не разбирая дороги,  теряя скорость и людей, находящихся на палубе.

       Наконец, всё это закончилось,  и он  закачался на водной  поверхности, окружённый тишиной и спокойствием.

       Бухточка, в которой оказался небольшой  отряд моряков и разведчиков, была метров сто в диаметре и имела овальную вытянутую форму. Отвесные скалы каменным забором окружали водоём, и он больше напоминал колодец, который кто-то вырыл среди гранитных громад.

       Говоря о том, что все, кто был на палубе были сметены, это я, конечно, преувеличил, потому что Степан успел уцепиться за скобу торпедного ложемента, оставшуюся после демонтажа.

       Зеленная метла, частично сорвав с него одежду, исцарапав тело, тем не менее, за борт его не скинула. А вот молоденький разведчик бултыхался в воде.

       —Не утопнет? – поинтересовался Малышев, сбрасывая с себя листья, сучья и бренные остатки рубки.

       —Ни черта с ним не станется, выплывет. Меня, кстати, Андреем кличут.

      – Сергей, – Малышев протянул руку, – а его? – кивок в сторону разведчика, оказавшегося за бортом.

       —Витя.  Хороший парень, только, кажись, пару годков себе приписал, да это не страшно.

       Виктор действительно грёб и не скулил к небольшой отмели, покрытой мелкой галькой.

       —Фадеич, у нас есть багор?

      – А как же без него. – боцман уже доставал добротный шест, сделанный по уставу, покрашенный и наточенный на совесть.

       —Правь к отмели, куда гребёт вон тот юноша,  по пути подберём, если, конечно, не утопнет.

       Бренные остатки, красоты и гордости отряда торпедных катеров Северного флота, ведомые опытной рукой боцмана направились к вышеупомянутому пяточку суши.

       Подбирать по пути никого не пришлось, по той причине, что  разведчик прибыл туда даже раньше и сейчас его зубы активно выбивали чечётку от холода.

       Швартовка произошла удачно. Нос катера выволокли на берег, а брошенный якорь, надёжно закрепил корму,  на небольшом пятачке суши, окружённой