Развлечения для птиц с подрезанными крыльями. Булат Ханов

и удалось отстоять, вместо восторга обретенной свободы Ира чувствовала горечь и злобу. Она не высказала Сергею и его заносчивому отпрыску всего, что о них думает.

      Лишь огрызнулась, точно моська какая-нибудь.

      Ира тряслась в ржавом трамвае и слушала в наушниках голоса птиц. Когда трамвай проезжал мимо парка, солнце мелькало между ветками лип и кленов. Как будто скачки напряжения.

      Сергей

      Он сразу узнал ее.

      Сначала она растянула маленький бокал эля, а затем к ней подрулил незнакомый парень. Они угадывали имена друг друга и обсуждали «Инстаграм». Молодежь как она есть: легко сходится, легко заводится.

      Ира с первого взгляда ему не понравилась. Гордячка с кусачими взглядами. Колючая и слабонервная. А уж как она отреагировала на шутку с тетеревом. Хрипонин поставил бы цистерну траппистского пива на то, что эта особа сочла обитателей дома купающимися в роскоши живодерами. Как это по-рабски: завидовать чужой жизни и думать, что свою обустроила бы лучше, если бы больше зарабатывала.

      Жаль, правда, что Ира застала его в баре с Ксенией. Не ровен час, припишет ему, помимо прочих грехов, свидания на стороне.

      – Она забросала меня вопросами, а потом вскочила и убежала, – сказал Рома.

      – Какими именно вопросами?

      – Разными. Про Петра Первого, про СССР.

      – И внезапно прервала занятие?

      – Она спросила меня: «Что такое общество?» Я ей ответил: «Единство людей». Она такая: «Неправильно». Я говорю: «Нас так на уроках учили». Она снова: «Неправильно, значит, учили». Я запутался и уточнил: «Что вы хотите от меня услышать?» Она мне: «Ничего не хочу услышать, мне определения из учебника не нужны». Как я ей другое определение дам, если мы только по учебнику в школе и занимались?

      – Хм.

      – Я специально для нее приготовил тетрадь, чтобы термины и даты записывать, а она мне заявила: «Ищи тогда новых репетиторов и показывай свою тетрадь им».

      Сергей понимал, что слова сына, как лица заинтересованного, стоит делить как минимум на три. Но даже если допустить, что Рома преувеличил степень неадекватности Иры, то в сухом остатке все равно налицо ее тотальное дилетантство. Словно месячные в башку ударили. Это же позорище. Репетитора, который ведет себя как психованный, к детям подпускать нельзя.

      Лиза тоже хороша. Нанимает девушек, и расхлебывай за ней. Женщины то, женщины это, женщины более ответственные. Будь вместо Иры парень, Сергей разобрался бы с ним. Позвал бы в кухню на профилактическую беседу за чашкой чая, научил бы манерам – аккуратно и вежливо. Расстались бы красиво, без этих показных жестов.

      – Заметь, сынок, она вдобавок и приезжая. Казалось бы, деталь мелкая, но значимая.

      – Почему это важно?

      – Эта деталь сообщает кое-что о характере человека. Тот, кто скитается, обыкновенно нетерпелив по натуре. Он мечется из края в край, из крайности в крайность, приценивается, примеряется, прикидывает. Он неспособен определить, что ему дорого, а что нет. Слышал пословицу: «Не место красит человека, а человек – место»?

      Рома потупил глаза.

      – Слышал.

      – Она