Девять. Борис Херсонский

эти жертвы с тоской о колодках и кляпах

      о эти бухгалтера не считают выводят в расход

      о эти речи на каждый праздник из года в год

      зловоннее сточных вод

      мы тоже не травоядные хоть и жевали жвачку

      от детей моряцких унизительную подачку

      дай пожевать в детском садике во дворе

      колодце дома выстроились в каре

      в первый класс в сентябре

      первый сентябрьский денек не всегда погожий

      иногда туманный сырой ни на что не похожий

      праздник белых бантов передничков воротничков

      близоруких глаз в пластмассовых рамках очков

      с травлею новичков

      мы тоже не новички хоть не вяжем ни слов ни лыка

      любому гаду было легко нас сбить с панталыку

      поставить под знамя и под ружье за собой увести

      туда в никуда где никто никого не может спасти

      молчание здесь в чести

      «зеленый ежик падает раскалывается пополам…»

      зеленый ежик падает раскалывается пополам

      каштан по асфальту катится под ноги мне

      я не нагибаюсь за ним иду по своим делам

      не нужным стране жене да и мне не вполне

      и каштан никому не нужен Господи сколько их

      валяется на тротуаре или в жухлой траве

      а рядом створки скорлупки сколько колючих пустых

      столько же сколько пустых мыслей в моей голове

      столько же сколько дней в долгой жизни моей

      оболочек без сердцевины без внутреннего огня

      иду по своим делам стараюсь идти быстрей

      притворяясь что я спешу и дело есть у меня

      «вот домик скособоченный…»

      вот домик скособоченный

      полгода обесточенный

      полгода обезвоженный

      кажись за неуплату

      а купол позолоченный

      блестит как завороженный

      и день идет к закату

      ах живопись пейзажная

      ты вся одноэтажная

      зеленовато-серая

      в багете золоченом

      а жизнь у нас бумажная

      чуть сдобренная верою

      пускай живет а че нам

      а че нам день смеркается

      живет мужик не кается

      живет не успокоится

      век бороду не бреет

      живет на свете мается

      но скоро все устроится

      жаль солнышко не греет

      «Что ж – привет, господа-сыновья-кумовья-короли…»

      Что ж – привет, господа-сыновья-кумовья-короли,

      перед вами желанная низкая цель, но

      чашу подлости дьявол выносит из-под земли,

      и не пить эту чашу опасно, и выпить – смертельно.

      Что же, видно придется вам плакать у каждой стены,

      и записки совать меж каменьев в широкие щели,

      потому что толпились у чаши и пили из рук Сатаны,

      и хвалили, и быстро пьянели, и слаженно пели,

      и писали подметные письма, и принимали на лбы

      номера и печати, которые стали мишенью

      для любого стрелка – для проклятия или судьбы,

      все равно как назвать, все равно места нет утешенью.

      И апостолы