Утрата. Карин Альвтеген

что домик был чуть ли не самым большим в поселке. Вдоль одной из стен располагалась пара кухонных шкафчиков и небольшая оцинкованная раковина. Открыв дверцу, Сибилла проверила, стоит ли ведро под обрезанной сливной трубой. У окна притулился облупленный маленький столик и две премиленькие табуретки. Засиженные мухами занавески в цветочек. Задернув их, она нашла на полке железный подсвечник и зажгла свечу. Застегнув “молнию” на куртке до самого подбородка, подошла к камину. Канистра почти пуста, позже вечером ей придется сходить на автозаправку. Развела огонь, вытащила из шкафа фарфоровую миску, положила туда яблоки с помидором и поставила миску на стол. Жизнь научила ее ценить мелочи существования, и по возможности Сибилла всегда старалась устроить себе хоть какой-то уют. Она вытащила из рюкзака спальный мешок и бросила на пол садовые подушки. Подушки были влажными, и, прежде, чем лечь, она постелила на них свой коврик из “пенки”.

      Положив руки под голову и глядя в потолок, она твердо решила раз и навсегда забыть о “Гранде”.

      Никто ведь не знает, что там была именно она, и уж точно никто не вычислит, кто она такая.

      Свято уверенная в этом, она все глубже и глубже погружалась в сон.

* * *

      В класс настойчиво постучали, и она сразу поняла, кто сейчас появится.

      Они тогда учились в шестом, шел урок географии, и взгляды всех одноклассников обратились к закрытой двери.

      – Входите.

      Учительница вздохнула и отложила в сторону книгу, дверь открылась, и в помещение вошла Беатрис Форсенстрём.

      Сибилла закрыла глаза.

      Она знала, что учительнице не нравятся неожиданные визиты матери, ей самой они тоже не нравились. Краткие посещения, главной целью которых являлось требование особого отношения к Сибилле. Обычно после них все долго не могли сосредоточиться.

      В этот раз речь шла о продаже рождественских снопов[3]. Накануне вечером родители нескольких учеников собрались и сделали рождественские венки и снопы, школьники в свою очередь должны были ходить с ними по домам, чтобы собрать деньги для поездки на весенние каникулы.

      Беатрис Форсенстрём в мероприятии не участвовала.

      Коллективные родительские акции – не для нее. Тратить целый вечер на эту деревенскую затею – ниже ее достоинства. Ее и ее дочери. Чтобы Сибилла ходила по домам и стучалась в двери, как попрошайка, – нет, это совершенно исключено. Бумажку, которую Сибилла принесла из школы, мать скомкала и выбросила в мусорную корзину.

      – Сколько денег получит каждый ребенок от этих продаж?

      Раздражение в голосе Беатрис Форсенстрём было слышно каждому.

      Учительница встала из-за стола и заняла место за преподавательской кафедрой.

      – Смотря как пойдет, – ответила она. – Пока мне трудно сказать, сколько мы в результате заработаем.

      – Будьте любезны, проинформируйте меня, когда узнаете. Моя дочь принимать участия в торговле не будет.

      Учительница посмотрела на Сибиллу. Та

3

Сноп колосьев является одним из традиционных шведских рождественских украшений для сада и дома; обычно его продают школьники, скауты или представители благотворительных организаций.