Великая Мечта. Андрей Рубанов

сигарету, и спросил:

      – Ты что, всерьез собрался ограбить Третьяковскую галерею?

      – С чего ты взял?

      – А зачем тебе тогда Айвазовский?

      Друг утробно хохотнул.

      – Я не собираюсь грабить Третьяковскую галерею. А Айвазовский мне затем, что я собираюсь ограбить музей Айвазовского в городе Феодосия.

      Неподалеку прошелся человек, похожий на переодетого мента, и я слегка напрягся.

      – Пообедать бы надо, – высказал Юра мысль, мучающую и меня. – Только где? Не ходить же каждый день в «Макдоналдс». Так можно все деньги спустить.

      – Говорят, в Европе на каждом углу можно пожрать пива с сосисками.

      – И у нас так же будет.

      – Не верю.

      – Вот увидишь.

      – Мечтать не вредно.

      – Это не мечта. Так будет, и все. Лет через пятнадцать… Любил пожрать в «Макдоналдсе»?

      – Нет. Сэкономим.

      Юра прислонился спиной к стене дома и подставил лицо солнцу. Он явно наслаждался – удавшимся походом в музей, обилием жизненных планов, уверенностью в себе, хорошей погодой, приятно задувающим с набережной ветром, настырно теребящим воротник его расстегнутой рубахи, а также мечтами о светлом, сытом будущем, в котором повсеместно продают сосиски с пивом.

      – Тогда на Курский вокзал! – провозгласил он. – Возьмем хоть пирожков с мясом. А оттуда – в офис к Шульцу. Любил съездить в офис к Шульцу?

      – Я не знаю Шульца.

      – Познакомишься. Кстати, давно пора… От Шульца завернем еще в одно место. В гости к адвокату. А потом – домой! Переоденемся – и купаться! В Серебряный Бор. Там девчонки топлес ходят. Вторую неделю плюс двадцать пять. Вода теплая…

      – А работать – не будем?

      – Нет. Отдыхать будем.

      Фраза произнеслась так, словно речь шла о разгрузке вагона с углем.

      – Если работы нет – надо отдыхать. Готовить себя к тому времени, когда работы будет навалом. Заводи машину.

      Курский вокзал был изучен нами снизу доверху. Еще в бытность ежедневных поездок на подготовительные курсы нашей альма-матер. У пирожков, изготовляемых на территории вокзала, было одно, но существенное достоинство: они горячие.

      Взяли по паре, купили воды, расстелили на капоте газету и потом стояли, глотали, пряча друг от друга счастливые ухмылки; снисходительно посматривали на вспотевших приезжих с чемоданами – те отбивались опасливыми взглядами: черт его знает, что в этой Москве теперь творится, вон какие жуткие малолетние морды на собственных машинах разъезжают…

      Наполнив нутро обжигающим и жирным, я понял, что жизнь поистине прекрасна, и несколько минут стоял, ощущая, как кровь покидает мозг, вся устремляясь в желудок. Хорошо бы подремать. Хищники всегда спят после еды…

      Тряхнув головой, я решил, что мне до настоящего хищника еще далеко. Плеснул из бутылки водой в ладонь, обтер потное лицо и пошел звонить квартирной хозяйке. С трудом нашел исправный телефон и долго обещал в пахнущую табаком и пылью трубку, что деньги