Еще не вечер. Алекс Норк

очень-то соглашается.

      Во-вторых, церковь строил Зубакин, который с убитым священником был на короткой ноге. Тут не Божье попущение, тут расчет, что за иконами в церковь никто из городских не посмеет сунуться. Не учли двух возможностей: наркоманов, которых не остановишь ничем, и «гастролеров», которым на Зубакина десять раз наплевать. Значит, можно доложить шефу, что розыскные направления все-таки имеются.

      Прокурор решил не мудрить с одеждой и пойти в кафе так, как приехал: кожаный пиджак, удобные комковатые брюки, кроссовки; только вместо футболки, чтобы не выглядеть слишком уж вольно, приличную рубашку надел.

      Место, куда идти, он посмотрел еще у себя в кабинете по городской карте – минут всего десять от дома, если быстро шагать.

      …

      Завтра к одиннадцати его ждут в губернии, машина подъедет к подъезду в половине десятого – не рано, но все равно в кафе не стоит засиживаться. А часам к трем он в город вернется, будет время еще поработать, и надо самому место преступление осмотреть.

      Странную информацию Володя из собора принес. Третья икона… можно Якову в Москву не звонить, и так понятно, если учесть к тому же хорошую сохранность иконы, – цены огромадной. Володино предположение о подмене он сразу отвергать не стал – во-первых, легко проверяемо, а во-вторых, энтузиазм молодых специалистов – он себя таким хорошо помнит – охлаждать частыми указаниями на ошибки нельзя. Однако по сути ясно – если бы «шли» на эту псковскую, то не с лопатой – убили бы хладнокровно и профессионально. Причем дождались бы, когда священник пойдет домой, точнее – во время выхода. Пуля из ствола с глушителем, труп втаскивают внутрь, икона…

      Прокурор нарисовал в уме общий план, расставил на нем фигуры и заставил двигаться… добавил машину, которая должна была стоять метров за сто, подлететь и забрать преступников…

      Посмотрел на часы – получилось двадцать восемь секунд.

      Еще раз прокрутил…

      Двадцать семь.

      Церковь на охранной сигнализации, но даже если бы она сработала, полиция не успевала на перехват.

      Вне всяких сомнений, преступники просчитали бы всё именно как сейчас он.

      Так что же, действовали непрофессионалы, как изначально предположил Владимир?

      Но почему ярославские, если круг людей, знавших о псковской иконе, был шире? Или-или… круги были разные? Информация именно о ярославских иконах проскочила в чьи надо уши?

      Дьякон этот молодой в первую очередь просится под подозрение.

      Хотя, не менее вероятно – кто-то из «сметливых» прихожан.

      Виктор, предположительно, уже достиг нужной точки, глаза стали искать кафе и почти сразу наткнулись на вывеску столбиком – «Для своих» у уходящей вниз лестницы с лакированным деревянным перила.

      Он подошел ближе – вниз несколько ступенек, охранник у двери; Виктор показал карточку-пропуск, его вежливо пропустили.

      Помещение небольшое, аккуратное, стены обиты деревом – обстановка неброская и недорогая.

      Семь круглых столиков – четыре из них свободны,