Туман и Молния. Книга VII. Ви Корс

снова взялся за шприц, Никто сжал зубы и зажмурил глаза.

      – Щиплет немного, да?

      – Я обычно развожу его не просто очищенной водой, – заметил Никто.

      Я знаю, – улыбнулся доктор, – но ведь так интереснее, правда?

      Никто согнулся, прижав руки ко лбу, потом сложил ладони лодочкой, закрывая ими глаза.

      – Да, посмотрите что у него с глазами, – вспомнил Корс, его лицо было каким-то перекошенным, – он говорил мне, что не видит нас.

      Доктор надавил Никто на лоб, запрокидывая голову, убрал его ладони с глаз:

      – Посмотрите на меня, молодой человек из самого-самого «Нижнего» ниже некуда.

      – Только не светите мне в глаза! – Никто буквально шарахнулся в сторону от старика.

      – Что?! Перестаньте так дёргаться!

      – Не надо светить мне в глаза, – взмолился Никто.

      – Не надо, – сказал Витор Корс, – не светите.

      – Хорошо, – доктор немного обиженно пожал плечами, – я просто хотел просмотреть глазное дно, но обойдёмся без этого, как скажете. Хотя, случай интересный.

      – Что вы имеете в виду? – спросил Корс.

      – Глаза определённо переделаны под нечистых. Перестроены грамотно, он хорошо видит в темноте, я думаю, и даже немного видит сейчас при свете.

      – Вы ведь видите немного сейчас?

      – Да, – Никто кивнул.

      – Здесь полумрак, благодаря тому, что вы задёрнули шторы, и плюс сейчас идёт подпитка стимуляторами, которые мы ему ввели.

      – Спасибо за разъяснение, значит, ему нужна темнота?

      – Да.

      – То есть днём при свете, он не видит ничего?

      –Да, к сожалению. И довольно давно как я понимаю. Когда с тобой это сделали?

      – Когда ты был в плену у нечистых? – уточнил Корс.

      Никто мотнул головой:

      – Нет. Давно, я сам это сделал.

      – Сам?! – удивился доктор. – Похвально, для этого нужны недюжинные навыки.

      – Да он говорил тут, что хотел бы быть врачом, – скептически заметил Корс.

      – Да вы что?! – обрадовался Балтазар Нейт. – Как интересно! Хотел стать врачом, а стал пациентом, – он засмеялся своей шутке.

      Больше его никто не поддержал.

      –Хорошо, и посмотрите еще, что у него с горлом, он хрипит, вы слышите? Простужен? Или инфекция? Мне ещё только этого не хватало.

      – Да я слышу, что он охрипший. Откройте рот молодой человек, вот уж в рот я вам посвечу, ладно?

      – Простуда здесь не причём, – сказал он через некоторое время, отстраняясь, – подрезаны голосовые связки,

      – Что?!

      – Я первый раз признаюсь, вижу, чтобы человек с такими связками вообще разговаривал. По всем законам он не должен говорить. Он не может говорить!

      Никто поднял голову и впервые за всё это время посмотрел на Корса, и тот понял, что он его наконец-то увидел!

      Их глаза встретились.

      И Никто опустил взгляд. Его плечи снова ссутулились, он замер сжавшись на стуле.

      – Кто ты?

      Никто вздрогнул от этого простого вопроса, словно Корс его ударил. Сжал пальцы, затянутые в кожаные