Туман и Молния. Книга VII. Ви Корс

трудно, но я был молод. Я был другим! Это было так давно, и любовь… Любовь… Она всё объясняет. Да, может быть она заставляет совершать ошибки, но она всё оправдывает. И всё окупает!

      – И… и она важнее долга?

      – Причём здесь долг?! О чём ты? К чему ты клонишь? Если ты о князе Ареле и его записочках, опять, нет! Это не любовь! Это твоя прихоть, и она ничего не значит!

      – Я не об Ареле…

      – Карина? Карина! Что с тобой? Ты куда?!

      Глава третья. Витор Корс и Никто

      Конвой, привычно следуя давно заведённому правилу, грубо втолкнул Никто в комнату. Здесь Витор Корс обычно проводил допросы обвиняемых.

      Хромой Никто запнулся и едва не упал, тем более что один из конвоиров с силой толкнул его в спину, а другой равнодушно ударил палкой по ногам.

      Витор Корс , наблюдая эту картину едва сдержал улыбку и только покачал головой. Охранники же рассмеялись, их развеселила неуклюжесть Никто и то, что он споткнулся.

      – На колени, – прорычал один из них, – надавив Никто на плечи, пригибая к полу. Никто повиновался.

      Поставив таким образом заключённого на колени, они сняли с его головы мешок, но Никто не поднял головы, не взглянул на того к кому его привели.

      Витор Корс сделал знак рукой, и один из солдат палкой приподнял подбородок Никто вверх, чтобы было видно лицо. Никто зажмурился, светлая косая чёлка падала ему на лоб, изуродованную щёку как обычно закрывала часть маски.

      Витор Корс посмотрел на портрет в золочёной рамке, и перевёл взгляд на Никто. Он молчал. Пауза затягивалась, и охранники недоумённо смотрели на своего господина, ожидая дальнейших приказаний. Наконец, уловив вопросительные взгляды своих подчинённых, он тряхнул головой, словно отгоняя от себя наваждение, и резко поднялся из-за стола.

      – Так-так… – произнес он как-то растерянно. Подошёл к Никто, разглядывая его очень внимательно. Обошёл кругом.

      Руки Никто были закрыты в наручники за спиной.

      – Освободите руки ему, сделайте вперед,– приказал Корс.

      Охранники тут же принялись выполнять приказ. Они перестали удерживать голову Никто в запрокинутом положении, и он сразу же опустил её вниз, копна белых волос закрыла его лицо.

      А Корс невольно засмотрелся на нарядные, видно, что хорошие и дорогие сапоги, одетые на Никто. Новая не стёртая подошва у них была подбита блестящими стальными пластинами.

      Командующий конвоем, которого звали Нолан, заметил взгляд своего начальника, и понимающе кивнул:

      – Я тоже обратил внимание, – сказал он, – отличные сапоги!

      – Да, уж! Одет как господин, а не раб, – с усмешкой согласился Корс.

      Он наступил мыском сапога на кончик одной из кос Никто лежавший на полу. Он видел, что с одной стороны у Никто заплетено две косы, а с другой только одна.

      – Почему три косы, а не четыре или две? – спросил он.

      – Что? – едва выговорил Никто тихо и немного удивлённо, он попытался обернуться, но солдаты не позволили ему.

      – А она вот у него, под волосами, – Нолан грубо приподнял часть волос Никто, – короткая. Словно отрезали, –