Ружья и голод. Книга первая. Храмовник. Валерий Валерьевич Орловский

из травы выскакивали и перебегали дорогу луговые собачки, напуганные нежданными гостями.

      – Любопытные твари, эти суслики, – заговорил док Хобл. – С виду безобидные божьи твари. Милые, пушистые, пугливые. Но при этом переносят чуму, бруцеллез, туляремию и прочие нелицеприятные болезни. Как-то раз пара преториев отловила одного и решила сварить из него похлебку. Но видимо плохо ее приготовили. Как результат – два пациента с лептоспирозом со всеми вытекающими: воспаление печени, желтуха, сыпь и зуд, невозможность помочиться. Лечить пришлось долго и не факт, что потом болезнь не даст осложнений.

      – К чему это, док? – спросил Белфард.

      – Не ешьте сусликов, – мрачно заключил Хобл.

      «Я и не думал их есть, пока ты не сказал. Зачем вообще жрать сусликов? Разве они съедобные? Интересно, а какие они на вкус…».

      У Белфарда появилось желание прострелить одному из них голову и узнать. Но перспектива лопающегося мочевого пузыря и пожелтевших глаз заставили его передумать. Он провел рукой по коротко стриженному затылку и погрузился в другие мысли.

      «Как мне обсуждать наши планы с Калавием, если этот идиот Моран будет все время как бельмо в глазу? Нужно придумать, как от него избавиться, и придумать поскорее».

      В воздухе парил длиннокрылый орлан. Его тоскливый крик только усугублял тревогу. В отличие от храмовников, он был не прочь подкрепиться луговой собачкой.

      Слева к Белфарду приблизился Калавий.

      – Твои мысли выдают тебя. Перестань пялиться на Морана.

      – Как мне о нем не думать? Этот змей умен и хитер. Рано или поздно он начнет о чем-то догадываться.

      – Мы будем решать проблемы по мере их появления, – успокоил его капеллан. – Пока нам не о чем беспокоиться.

      Моран вытянулся в седле и старательно прислушивался. Но дул попутный ветер и слова Белфарда и Калавия уносились вдаль.

      «А старик весьма изобретателен. Он не мог об этом не подумать, когда заговорил со мной».