Дневник провинции. Андрей Караичев

дурака, – что мне ещё надо?! Жил бы с ней, да жил, – но нет! Всё в дебри какие-то тянет!» – С мимолётным сожалением подумалось мне.

      Я положил трубку и опустился на пол рядом с тумбочкой, вспоминая то, о чём недавно напоминал девушке по телефону, – что случилось на даче совсем скоро, после того как проводил её тогда в Ростов.

      Прошло дня три или четыре, как Ксюша уехала от меня, я зависал на различных рутинных «делах»; привыкнув к тому, что она меня ждёт дома, стал сильно тосковать, психовать. Проще говоря, – оказался на грани нервного срыва.

      В такие моменты я обычно отправлялся на свою старую дачу; дед с бабушкой давно на неё не ездили: купили себе другую, поближе к дому (на которую пьяный дед зимой пешком по снегу от жены сваливал), а я, привык к старой, – детство там всё прошло. Ещё нравилось мне, что о ней почти никто не знает; соседей рядом нет (заброшенные дома, садовые участки, время такое, бросали дальние дачи, хотя и сейчас бросают), находилась она на чистом отшибе: за забором сразу лесостепь. Прямо идиллия, – дикая природа с домиком и огородом посередине заросших полей, брошенных участков. Вот и ездил я туда, расслабляться время от времени, как сейчас говорят, – релаксация.

      И тогда, в самом конце апреля 95- го, после отъезда Ксюши в Ростов, мне жутко захотелось на дачу. Я подошёл к Зелеху, сказал, что необходимы пару дней отдыха, – «Нервам конец, поеду, отдохну!»

      – Какой базар? – Пожал плечами Юрка, – хоть на неделю езжай, если такие дела, я понимаю. Ты мне здоровым нужен и морально, и физически. Когда поедешь?

      – Завтра, утром. – Невесело ответил я и, будучи отпущенным домой, побрёл собирать «чемодан» для предстоящей поездки.

      Складывать вещи с вечера для отправки на сады утром, – это своеобразный ритуал из детства. Порой, – «Суета перед праздником, важнее самого праздника», – поэтому к подобному делу я отнёсся очень серьёзно, заодно и отвлёкся немного от тягостных мыслей.

      Традиционно: засунул в большую сумку «мечту эмигранта» три банки тушёнки, армейских хлебцев, сырокопчёной колбасы, несколько плиток шоколада и конфет; восковых свечей, много спичек, фонарик с запасными батарейками; охотничий нож, походную аптечку, бутылку водки, керосина для лампы; газет, чтобы растапливать печь, ещё каких-то мелочей, – «А термос с горячим кофе налью утром. Хлеба и остального скоропортящегося, куплю в магазине автовокзала».

      Ехать на дачу решил по старинке, – в забитом бабушками автобусе, часам к десяти утра, оставив свою машину во дворе под окнами дома (что могут заминировать или угнать, я тогда не боялся, даже не думал о подобном).

      После отправился в постель. Размышляя о предстоящем отдыхе, плавно и крепко заснул.

      Поднялся от звонкого будильника. Умывшись и не позавтракав, взвалив большую сумку на плечо, спешно вышел из квартиры.

      Лёгкой трусцой сбежал по ступенькам и остановился на крыльце подъезда под козырьком, сбросив свой «сидр» на бетон, – решил немного задержаться перед дорожкой, как будто собирался уезжать далеко и надолго.

      В такие