Рубежи. Влад Лесков

стыковка! Захватил, – раздался радостный голос пилота.

      Все оказалось стандартно, словно это наша земная орбитальная станция. Стыковочный узел лязгнул железными когтями, намертво прицепившись к сфере.

      – Ну что, парни, приступаем, – раздался голос Гуревича.

      Команда переглянулась и нехотя направилась к шлюзу шаттла.

      – Веселей, веселей, – подбадривал Гуревич. – Представьте себе лавры первооткрывателей!

      – Угу, – буркнула Васкес, вытащив из кобуры лазерную пищаль.

      Замигала красная лампа герметизации отсека, и все четверо устремились в другой конец коридора к круглой железной двери. Замок со стороны сферы оказался не такой уж сложной конструкции и легко поддался усилиям Мартинса.

      – Сэр, она открылась, – прокомментировала Васкес.

      – Вижу, – отозвался Гуревич.

      Они медленно прошли вовнутрь сферы.

      Темно-то как, – Мартинс зажег фонарь.

      Идущая за ним Васкес чуть не наткнулась на него.

      – Осторожней, – огрызнулся Мартинс. – Не по Бродвею гуляешь. Темно, как в пещере.

      Остальные тоже зажгли фонари.

      – Похоже, давно брошенная, – заявил Мартинс, освещая пустой черный коридор.

      Зрелище и правда было неприглядное. С потолка свисали обрывки проводов и просачивались капли воды. Васкес прикоснулась к одной из стен:

      – Посмотрите, кругом ржавчина. Это корыто уже давно бесхозное. И как оно так попало в пределы солнечной системы, что его обнаружили только сейчас?

      Гуревич подошел к Васкес и осветил стену:

      – Действительно, ржавчина. Как не заметили, будет разбираться комиссия, – ответил он. – Наше дело маленькое.

      Он обернулся. Рудаков пинцетом отламывал кусочки сгнившего метала и бросал их в свой пакет.

      – Наука уже разбирает корабль на молекулы, – усмехнулся Мартинс.

      – Все, идем дальше, – Гуревич показал рукой вглубь коридора.

      Они прошли еще несколько десятков метров, прежде чем луч фонаря Мартинса выхватил из темноты дверь со странным узором.

      – Это надпись, сэр, – объявил Мартинс.

      – Вижу, – отозвался Гуревич. – Только что-то я не знаю таких символов.

      – Уж точно это не земные, – заключила Васкес. – Язык хозяев корабля.

      – Точно, – добавил Мартинс. – Они уже все умерли, наверное.

      – Сфотографируй, – приказал Гуревич подоспевшему Рудакову.

      Мартинс перевел взгляд на Гуревича. Вопрос не нужно было произносить, он уже читался в глазах команды.

      – Пробуем, – кивнул Гуревич.

      Ручка двери легко подалась.

      – Странно, – заявила Васкес. Все уставились на нее. – Здесь кругом сырость и ржавчина, а замок и дверь открылись, словно их вчера только смазали.

      – Будьте осторожны, – напомнил Гуревич. – И не отставайте.

      Они прошли по коридору и свернули в боковой проход. Здесь было то же самое, что и в остальных коридорах.

      – Сэр,