Жизнь коротка (сборник). Сергей Довлатов

как это нет?

      – Я вам и так скажу, что есть.

      – Я не запомню.

      – Запомните. Потому что у нас есть только шашлык.

      – Поразительно, – говорю, – я как раз шашлык-то и хотел…

      Я поел. Выпил кофе. К этому времени публика собралась, музыка заиграла. Помню, руководитель ансамбля воскликнул:

      – Внук Ираклий поздравляет с днем рождения бабушку Натэллу. В ее честь исполняется лирическая песня…

      Он выждал паузу и торжествующе договорил:

      – Лирическая песня: «Ты еще жива, моя старушка!..»

      Я расплатился и вышел на улицу. К этому времени стемнело. Наш шестиэтажный дом массивно выступал из темноты.

      Однако тряпки не было.

      Между тем я почувствовал холод. Зашел в спортивный магазин напротив фотоателье. Купил себе фуфайку за тридцать долларов. Тут же натянул ее. И лишь тогда заметил спереди эмблему – череп, две берцовые кости плюс шизофреническая надпись: «Ты это прочел? Значит, ты подошел слишком близко!»

      Хожу я по улице в этой дегенеративной фуфайке. Приближаюсь к своему дому. Свет в окне горит, а тряпки нет.

      Я подошел к автомату. Трубку берет жена. Я говорю:

      – Отвечай только «да» или «нет».

      – Нет, – сказала моя жена.

      – Что – нет?

      Молчание.

      – Габович у нас?

      – Да.

      – А ты говоришь – нет… Он уходить не собирается?

      – Да.

      – Что – да? Да – собирается? Или да – не собирается?

      – Я думаю – нет.

      – Значит, не собирается?

      – Нет.

      – Смотри не угощай его.

      – Ни в коем случае.

      – Про тряпку не забыла?

      – Нет…

      Я снова прошелся до русского магазина. Встретил Давыдова. Он говорит:

      – Ты знаешь новость – Эпштейн скончался. Я только что ему в больницу позвонил. Хотел заехать, навестить, и вот…

      – Ужасно, – говорю…

      Тут я решил позвонить одной знакомой женщине. Так, ничего особенного. Просто знакомая женщина лет тридцати из соседнего дома. Без мужа.

      Порылся в записной книжке. Звоню. Эта самая Нелли мне отвечает:

      – А, это ты?! Я думала, забыл меня совсем…

      – Можно, – спрашиваю, – зайти?

      Тут некоторая пауза возникла. И затем:

      – Ты извини, я не одна.

      – Ладно, – говорю, – в следующий раз.

      В ответ раздается:

      – Следующего раза не будет. Между нами все кончено. У тебя жена и дочка. Должна я наконец и о себе подумать?..

      И Нелли повесила трубку.

      Тут я задумался. Все люди жестоки по-разному. Мужчины, например, грубят и лгут. Изворачиваются, как только могут. Однако даже самый жестокий мужчина не крикнет тебе: «Уходи! Между нами все кончено!..» Что касается женщин, то они произносят все это с легкостью и даже не без удовольствия: «Уходи! Ты мне противен! Не звони мне больше!..»

      Сначала они плачут и рыдают. Потом заводят себе другого и кричат: «Уходи!»

      Уходи! Да я такого и произнести не в состоянии…

      Я взглянул на часы – половина одиннадцатого. Кинотеатры закрыты. Денег практически нет. Дело приближается