Блеск и нищета русской литературы (сборник). Сергей Довлатов

литературы принимаю зачет. Студенты уже готовятся, и вдруг в дверях появляется тот самый Довлатов. Не торопясь, с достаточно обреченным видом, он подходит к моему столу и, возвышаясь надо мной, начинает говорить: „Вы знаете, я сейчас должен сдавать вам сербский язык….“ Я понимаю, что сейчас он начнет мне долго и нудно объяснять, что он не был, пропустил, не нашел, не понял. Мне не хотелось, чтобы он это афишировал. Я змеиным шепотом, чтобы никто не обратил внимания, его спросила: „Учебник, по крайней мере, у вас есть?“. Он понял, что нас никто слышать не должен, поэтому ничего не ответил, но сделал мне выразительную гримасу. Тогда я потихоньку достала из сумочки свой учебник, открыла наугад какой-то текст и сказала: „Этот отрывок прочесть и перевести“. А затем опять же шепотом добавила: „Словарь в конце!“ Дальше говорю строго: „Затем ответите на вопросы по грамматике“. И потом опять шепотом: „Первая и вторая палатализация, страницы такие-то и такие-то“. Я понимала, что худо будет, если он пойдет отвечать последним, когда в аудитории, кроме нас, никого не останется. Но Довлатов не тянул до конца, так что были свидетели тому, что он текст перевел и рассказал про первую и вторую палатализации. Я не сомневалась, что он с заданием справится: умный студент на филфаке, располагающий учебником, словарем и двумя часами времени, может прочесть и перевести что угодно» (М. Бершадская // Ковалова А., Лурье Л. Довлатов. СПб., 2009).

      Зачет по критике он тоже сдал успешно. Без учебника, словаря и подсказок.

      «О Господи! Какая честь! Какая незаслуженная милость: я знаю русский алфавит!»

      3 сентября 2009

      Игорь Сухих

      Уроки чтения

      Был чей-то день рождения, не помню… Собрались писатели, художники, так называемая вторая культурная действительность. Хозяин в шутку предложил:

      – Давайте объявим конкурс на лучшее… постановление.

      Художник Енин[1] голосом знаменитого диктора Левитана произнес:

      – Отмечая шестидесятилетний юбилей Советского государства, ленинский Центральный Комитет выносит постановление: «НЕЛЬЗЯ!..»

      Слово взял поэт Антипов:

      – Ленинский Центральный Комитет постановляет также: «За успехи в деле многократного награждения товарища Брежнева орденом Ленина – наградить орден Ленина орденом Ленина!»

      Высказался и прозаик Машков:

      – В целях дальнейшего усиления конспирации групком инакомыслящих постановляет…

      Машков дождался полной тишины, оглядел собравшихся и хмуро закончил:

      – Именовать журнал «Континент» журналом «КонтинГент»…

      Кто-то рассмеялся. Я задумался.

      Действительно, конспираторы мы неважные.

      Звонит приятель:

      – У тебя есть… ну, этот… «Дед Архип и Ленька»? Достань. Можешь достать?

      – Да зачем тебе? Ты что, Горького перечитываешь?

      – Какой ты, ей-богу!.. Да «Архипелаг» мне нужен, «Архипелаг ГУЛАГ», по-нашему – «Архип»…

      Ведь знаем, что телефонные разговоры прослушиваются. Ведь

1

Фамилии искажены до неузнаваемости. (Авт.)