Герои. Джо Аберкромби

капрал Танни!

      – А теперь послушайте. Я не хочу, чтобы вы были здесь, и вы не хотите здесь быть…

      – Я хочу, – сказал Ледерлинген.

      – Ты? Хочешь??

      – Добровольцем пошел, – в голосе юноши слышалась нотка гордости.

      – До-бро-воль-цем? – невпопад по складам выговорил Танни, как какое-нибудь неведомое иноземное слово. – А такие вообще бывают? Ну да, выходит, бывают. Так вот усвой: чтобы при мне никаких добровольных поползновений. Ни на что.

      Кривым пальцем он обвел новобранцев, собирая в заговорщицкий кружок.

      – В общем, считайте, ребята, что вам крупно повезло. В армии его величества я на каких только должностях не побыл, в том числе и на этой, – Танни указал пальцем на свернутое знамя в чехле, засунутое для вящей сохранности под гамак. – Это, так сказать, почетная нагрузка. Так вот, я ваш начальник, это правда. А на самом же деле я хочу, парни, чтобы вы считали меня, ну… добрым дядей, что ли. Чтобы у вас здесь было все, что душе угодно. Все, что сверх. Все, что вносит в постылое армейское житье хоть какую-то отраду.

      Танни подался ближе и с намеком поиграл бровями.

      – Словом, все такое. Обращайтесь ко мне за этим по-свойски, без стеснения.

      Ледерлинген неуверенно приподнял даже не руку, а скорее палец.

      – Да? – переспросил Танни.

      – Мы же это, как бы кавалерией считаемся?

      – Точно, солдат. Считаться считаемся.

      – Так нам, наверно, лошади полагаются?

      – Превосходный вопрос, да к тому же с недюжинным пониманием тактики. Видишь ли, из-за нестыковки в управлении наши лошади находятся в Пятом полку, что в расположении дивизии Мида. А будучи полком пехотным, использовать их по назначению там толком не умеют. Я слышал, тот полк нынче вышел на соединение с нами, которое, мне сказали, должно произойти со дня на день. Сказали, понятное дело, не вчера, но из раза в раз повторяют. А пока мы, силою обстоятельств, полк, как бы это… безлошадных лошадников.

      – В смысле, пешеходов? То есть, пехотинцев? – спешно исправился Желток.

      – Можно сказать и так, только мы здесь… – тут Танни многозначительно постучал пальцем по кумполу, – мыслим как кавалерия. По-иному, чем лошади. С изобретательностью, свойственной, в отличие от лошадей, любому в нашем славном подразделении. А потому спрошу для затравки: чего бы вы желали помимо? Сверх? А?

      На это руку поднял Клайг.

      – Э-э, господин, то есть капрал, Танни… Не знаю насчет «помимо», но лично я был бы очень не против поесть.

      – О-о, – расплылся в понимающей улыбке Танни, – вот это точно помимо. То есть сверх.

      – А здесь что, н-не кормят? – растерянно, с боязливым заиканием спросил Желток.

      – Почему же. Разумеется, его величество обеспечивает своих верных солдат дежурным рационом. Это безусловно. Но это не совсем то, что человек действительно хотел бы употреблять в пищу. Когда же вам наконец надоест употреблять в пищу то, чего не хочется, милости прошу ко мне.

      – Видимо, за определенную плату? – скис Ледерлинген.

      – За