Герои. Джо Аберкромби

мутно уставился на дерево, к которому был привязан гамак.

      – Чегой-то вылетело.

      Форест удивленно покачал головой.

      – Ну и ну. У кого-то в дивизии все еще хватает глупости резаться с тобой в карты?

      – Маленькое преимущество военного времени, сержант. Людей в дивизии постоянно убывает, а на смену им поступает уйма новых картежников.

      Только за последние две недели их полк с больничным обозом покинуло два десятка человек.

      – Так точно, Танни, так точно, – на покрытом шрамами лице Фореста заиграла скабрезная ухмылка.

      – Неужто пополнение? О нет, – взмолился Танни.

      – Именно что да.

      – О нет, нет, трижды нет!

      – Нет да. Сюда, ребята!

      И они подошли. Четверо. Новобранцы, свеженькие, только с корабля – судя по виду, из Срединных земель. Еще накануне целованы в порту мамашами, зазнобами, а то и теми и другими вместе. Мундиры отглажены, ремни навощены, бляхи надраены – словом, все готово к доблестному солдатскому житью-бытью. Форест церемонно указал на Танни, как хозяин балагана на любимого шута, и взялся за обычную вступительную тираду:

      – Парни! Вот вам знаменитый капрал Танни, один из старейших унтеров в дивизии генерала Челенгорма. За плечами у него Старикландское восстание, война с гурками, последняя Северная война, осада Адуи, нынешняя заваруха, да еще и служба в мирное время, от которой более возвышенный ум неминуемо пришел бы в упадок и разрушение. Но он, Танни, драпал и мчался вперед, гнил в распутице; его пронимали холода и охаживали северные ветры; он вынес испытания харчами, винными погребами и ласками южанок, тысячемильными переходами, многолетним суровым рационом его величества, и даже, пусть и без рвения, но борьбой за то, чтобы стоять – вернее, сидеть – здесь перед вами. Четырежды – вы вдумайтесь! – он бывал сержантом Танни, а раз так и вовсе первым сержантом полка, но всегда и неизбывно он, подобно смиренному голубю в родную голубятню, возвращался в прежний чин. И вот теперь он, как всегда, держит гордое звание знаменщика его августейшего величества неукротимого Первого кавалерийского полка! За все это он удостоен высокого доверия, – при этом слове полулежащий Танни глухо застонал, – обеспечивать снабжение полка, а еще доставлять в обе стороны послания нашего почтеннейшего главного командира, полковника Валлимира. На службу к которому вы, ребята, сим и поступаете.

      – О, ч-черт тебя дери, Форест.

      – И тебя его же когтями, Танни. Ну что, ребята, почему бы вам не отрапортовать нашему капралу?

      – Клайг, – подал голос круглолицый парень с большущим ячменем на глазу, из-за которого, видимо, лямка ремня была у него перекинута не через то плечо.

      – Прежнее занятие, Клайг? – осведомился Форест.

      – Хотел быть ткачом, господин сержант. Но в подмастерьях проходил всего с месяц, потом хозяин отдал меня в рекруты.

      Танни в очередной раз скривился. Пополнение последнее время поступало такое, что устыдиться впору и пустому бочонку.

      – Уорт, – представился второй, тощий и долговязый, с землистым оттенком кожи. –