Кубарем по заграницам (сборник). Аркадий Аверченко

это там за оборванная баба около швейцара в вестибюле стоит?

      – Разве не узнали? Россия это.

      – Ох, уж эти мне бедные родственники! И чего ходит, спрашивается? Сказано ведь: будет время – разберем и ее дело. Стоит с узелком в руке и всем кланяется… По-моему, это шокинг.

      – Да… Воображаю, что у нее там в узле… Наверное, полкаравая деревенского хлеба, и больше ничего.

      – Как вы говорите?.. хлеб?

      – Да. А что ж еще?

      – Вы… уверены, что там у нее хлеб?

      – Я думаю.

      – Гм… да. А впрочем, надо бы с ней поговорить, расспросить ее. Все-таки мы должны быть деликатными. Она нам в войну здорово помогла. Я – сейчас!

      И англичанин поспешно зашагал к выходу.

* * *

      Вернулся через пять минут, оживленный:

      – Итак… На чем мы остановились?

      – Коллега, у вас на подбородке крошки…

      – Гм… Откуда бы это? А вот мы их платочком.

* * *

      Увязывая свой похудевший узелок, баба тут же быстро и благодарно крестилась и шептала швейцару.

      – Ну, слава богу… Сам-то обещал спомочь. Теперь, поди, недолго и ждать.

      И побрела восвояси, сгорбившись и тяжко ступая усталыми ногами в стоптанных лапотках.

      Эволюция русской книги

Этап первый (1916 год)

      – Ну, у вас на этой неделе не густо: всего три новых книги вышло. Отложите мне «Шиповник» и «Землю». Кстати, есть у вас «Любовь в природе» Бельше? Чье издание? Сытина? Нет, я бы хотел саблинское. Потом, нет ли «Дети греха» Катюль Мендеса? Только, ради бога, не «Сфинкса» – у них перевод довольно неряшлив. А это что? Недурное издание. Конечно, Голике и Вильборг? Ну нашли тоже, что роскошно издавать: «Евгений Онегин» – всякий все равно наизусть знает. А чьи иллюстрации? Самокиш-Судковской? Сладковаты. И потом формат слишком широкий: лежа читать неудобно!..

Этап второй (1920 год)

      – Барышня! Я записал по каталогу вашей библиотеки 72 названия – и ни одного нет. Что ж мне делать?

      – Выберите что-нибудь из той пачки на столе. Это те книги, что остались.

      – Гм! Вот три-четыре более или менее подходящие: «Описание древних памятников Олонецкой губернии», «А вот и она – вновь живая струна», «Макарка Душегуб» и «Собрание речей Дизраэли (лорда Биконсфилда)»…

      – Ну вот и берите любую.

      – Слушайте… А «Памятники Олонецкой губернии» – интересная?

      – Интересная, интересная. Не задерживайте очереди.

Этап третий

      – Слышали новость?!!

      – Ну, ну?

      – Ивиковы у себя под комодом старую книгу нашли! Еще с 1917 года завалялась! Везет же людям. У них по этому поводу вечеринка.

      – А как называется книга?

      – Что значит как: книга! 480 страниц! К ним уже записались в очередь Пустошкины, Бильдяевы, Россомахины и Партачевы.

      – Побегу и я.

      – Не опоздайте. Ивиковы, кажется, собираются разорвать книгу на 10 тоненьких книжечек по 48 страниц и продать.

      – Как же это так: без начала, без конца?

      – Подумаешь – китайские церемонии.

Этап четвертый

      Публикация:

      «Известный