Три пятнадцать. Джослин Джексон

смотрела на собравшихся, явно не желая тратить драгоценные, пахнущие ментолом слова на светскую болтовню с моей дочерью. Лиза потягивала напиток через соломинку и, ответно, в упор не видела Клэр.

      Сквозь толпу у стола с закусками к нам пробиралась миссис Доутс, поэтому я схватила Мози за руку и повела в другую сторону. Мы попали к украшенным складным столам, где дети записывались на хор, футбол, легкую атлетику и шахматы.

      – Выбери что-нибудь, – велела я Мози, махнув рукой на столы, – и покажи мне мистера Ламберта.

      Мози кивнула на коренастого бородача и, просветлев, воскликнула:

      – Вон Роджер!

      Бросившись прочь, она мелкой рыбешкой растворилась в толпе. Я пошла знакомиться с новым учителем. Через десять минут я убедилась, что он умеет пользоваться микроскопом и что он не педофил. Мистер Ламберт рассказал, как десятиклассники будут готовить препараты для микроскопического исследования растительных клеток, искоса поглядывая на мою довольно аппетитную для сорока пяти лет грудь. Он был очень мил и даже упомянул покойную жену, но я в жизни не стала бы встречаться с учителем Мози.

      Оставив мистера Ламберта, я снова отправилась искать Лизу. У сцены кто-то тронул меня за руку, и я обернулась. Передо мной стояла девочка из танцевальной группы поддержки с целым подносом белых пенистых коктейлей.

      – Попробуйте вёрджин коладу! – предложила она.

      – Деточка, что это на тебе? – опешила я.

      – Я танцовщица хула, – гордо заявила девочка. – Костюмы нам придумала миссис Ричардсон.

      На девочке было бежевое трико, а поверх – юбка из травы и лифчик из кокосов. В трико ее тело казалось голым, но каким-то складчатым, как у тощего розоватого слона.

      С другой стороны подошла Шарла Дартнер, тоже участница группы поддержки, и вручила мне большую плетеную сумку с распечатками, фруктовыми мини-десертами и гигиенической салфеткой.

      – Ваш подарочный набор! – объявила она.

      Шарлу Клэр Ричардсон тоже одела в бежевое балетное трико, будто одень девочку в ее природный цвет, и тут-то все и догадаются, что она темнокожая.

      Я поблагодарила Шарлу и, повернувшись к сцене, наткнулась на миссис Доутс. Та решительно перегородила мне путь к побегу, и на уровне моих глаз оказался ее тонкий, как бритва, нос.

      – Мисс Слоукэм, – начала она, тряхнув искусственной гривой, – я проверила свой журнал, вы ведь еще не внесли аванс за учебу Мози?

      Я сунула свой клатч в плетеную сумку, чтобы освободить одну руку.

      – Миссис Доутс, я уже объясняла, вопрос не ко мне, а к матери Мози.

      – Боюсь, ей сейчас немного не до этого, – чопорно проговорила миссис Доутс и многозначительно повела глазами.

      Я проследила за ее взглядом. Лиза стояла у стены и разговаривала со Стивом Мейсоном, широкогрудым здоровяком с шапкой каштановых волос и двумя детьми, учениками школы Кэлвери. Деньги на учебу Мози (и еще двух-трех человек) у Стива точно были, равно как и жена. Лиза подалась к нему, и их лица оказались совсем близко. Слишком