Путь в Беловодье. Роман Буревой

боль с поврежденной руки снял, но переломы не залечил – человека с водным ожерельем может исцелить лишь водный колдун. Таковых в Темногорске, кроме Романа, больше не числилось. Пришлось Тине ехать в больницу и накладывать гипс.

      Вечером Чудодей зашел справиться о здоровье. Посидел на кухне, чаю попил, поинтересовался, нет ли вестей о Романе, потом, вздохнув, добавил:

      – Вы ошиблись, Алевтина Петровна. Миколы Медоноса в Темногорске сейчас нет. Это точно. Отсутствует уже почти месяц. Он вообще у нас бывает наездами. Появится, денек побудет, и вновь укатит по делам. На заседания Синклита ни разу так и не приходил. Хотя вступил и взносы платит исправно. Лично я его видел всего один раз. Спору нет, Медонос – колдун очень сильный, но пузырек с огненным зельем кто-то другой вам, моя милая, подсунул.

      – Кто именно?

      – Огненных колдунов много, по имени назвать не могу. Возможно даже – не член Синклита. Кто-то из Романовых завистников. Может, вы сами знаете? Встречали прежде?

      – Разве не мог Медонос вернуться тайно? – не желала сдаваться Тина.

      – Чтобы дать вам пузырек? Да так неумело? Простите, Алевтина Петровна, мне это кажется более чем странным. Вы в другой раз осторожней будьте. Разве Роман Васильевич не научил вас, как от подобных нападений защищаться? Это, знаете ли, нехитрая наука. Если забыли, ко мне приходите, я вас заклинаниям научу.

      Тина вздохнула:

      – Научил, конечно.

      Да что там учить! Ожерелье предупредило: опасность. Дергалось как сумасшедшее. Но Тина внимания не обратила, в тот миг ума решилась.

      – Может, помочь надо? – спросил Чудодей.

      – Чем тут поможешь? – вздохнула Тина, и едва не выкрикнула: «Ведь правду, правду этот человек говорил!»

      Так что в Пустосвятово она отправилась только на следующий день. Рука в гипсе, в сердце такая муть, что хоть в голос вой. О, Вода-царица! Да что ж это такое! Беда к беде!

      Дом Воробьевых долго не могла найти; все постройки, давно некрашеные, покосившиеся, в окружении старых яблонь, увешанных поздними яблоками, казались схожими. Адрес Тина забыла. Дом нашла случайно. Когда в третий раз проходила мимо, что-то в спину толкнуло. Шагнула к нужной калитке. Пес загавкал. Тина уверенно направилась к крыльцу. Постучала. Дверь не отворили. Только форточку.

      – Чего надо? – спросил не слишком приветливый женский голос.

      Тина даже толком не успела разглядеть, с кем разговаривает.

      – Я знакомая Романа Васильевича Воробьева. Он куда-то уехал, вот я и хотела узнать…

      Договорить ей не пришлось.

      – Пошла вон! – завопила женщина, и форточка захлопнулась. Звякнули стекла.

      Тут и дара никакого особенного не надо, чтобы понять: женщине что-то известно. Тина вновь постучала.

      – Сказано: убирайся! – раздалось из-за двери. – Или собаку спущу.

      Пес мгновенно почуял настроение хозяйки и разразился лаем.

      Тина бросилась к калитке, решила, что вернется к этому дому потом, побродит вокруг маленько, может, встретит