Последнее письмо от твоего любимого. Джоджо Мойес

месье Лафайет – истинный образчик неподкупности, – криво усмехнувшись, ответила Дженнифер, похоже выпившая чуть больше шампанского, чем нужно. – Среди французских политиков вообще не существует такого понятия, как коррупция…

      – Дорогая, я не уверен, что ты обладаешь достаточными знаниями, чтобы обсуждать французскую политику, – оборвал ее Лоренс Стерлинг.

      – Я просто хотела сказать… – начала Дженнифер, слегка покраснев, что не укрылось от наблюдательного взгляда Энтони.

      – Значит, не говори, – закончил за нее фразу муж.

      Она заморгала и уставилась в свою тарелку, разговоры резко оборвались, гости неловко переглянулись. Месье Лафайет поставил на стол бокал и, повернувшись к Дженнифер, учтиво произнес:

      – Думаю, вы совершенно правы, мадам. Однако я с удовольствием расскажу вам, что за бесчестный негодяй будет моим соперником на грядущих выборах… Конечно же, если вы достаточно хорошо заплатите мне за эти сведения.

      Все с облегчением рассмеялись. Энтони почувствовал, что Мариетта словно невзначай коснулась под столом его ноги. Сидящая рядом с ним Дженнифер тихо давала официантам указания начинать убирать со стола. Супруги Монкрифф оживленно болтали через оказавшегося между ними месье Демарсье.

      «Господи, что я здесь делаю? Это не моя жизнь». Лоренс Стерлинг разговаривал с соседом слева и понимающе кивал. Вот дурак, подумал Энтони, прекрасно зная, что в данной ситуации дураком скорее выглядит он сам: жена ушла, карьера близится к закату, состояния так и не заработал…

      Воспоминание о сыне, сочувствие во взгляде Дженнифер Стерлинг и выпитый алкоголь вконец испортили ему настроение. Остается лишь одно, решил Энтони и снова подозвал официанта.

      Супруги Демарсье ушли сразу после одиннадцати, за ними вскоре последовали Лафайеты – утром будет важное совещание, объяснил мэр, добавив: «Мы, французы, приходим на работу раньше вас, англичан», затем пожал руки всем гостям, допивавшим кофе с бренди на просторной террасе, и на прощание сказал Энтони:

      – С нетерпением буду ждать публикации вашей статьи, месье О’Хара, рад знакомству.

      – Ну что вы, это я польщен встречей, – нетвердо держась на ногах, заявил Энтони. – Вы открыли мне удивительный мир муниципальной политики.

      Энтони был сильно пьян, и эти слова вырвались у него совершенно непроизвольно. Он нервно заморгал, осознав, что фраза может быть воспринято двояко. Энтони вообще с трудом мог припомнить, о чем шла речь в последние несколько часов. Мэр глянул ему в глаза, затем убрал руку и отвернулся.

      – Папа, я бы еще осталась, если ты не против. Уверена, что кто-нибудь из этих милых джентльменов не откажется проводить меня домой, – сказала отцу Мариетта, многозначительно посмотрев на Энтони, который яростно закивал в ответ.

      – Хотя еще неизвестно, – добавил он, – кого из нас надо будет провожать, мадемуазель, я не имею ни малейшего представления, где нахожусь.

      – Я прослежу, чтобы Мариетта добралась домой в целости и сохранности, –