Рыцарь на золотом коне. Диана Уинн Джонс

кивнула Полли. – У них глупые рожи. А у человека слишком длинное туловище.

      – Согласен, – сказал мистер Линн, – хотя, пожалуй, можно взять ее ради курьеза. Объясни, как ты попала в дом по ошибке.

      Полли поднялась и осторожно перенесла скрипичную и дымную картины к окну.

      – Нина первая начала, – проговорила она. – Но я, конечно, тоже хороша.

      И она рассказала ему все про верховных жриц и как они перелезли через ограду бабушкиного сада и промчались через все остальные.

      – Потом нам пришлось прятаться за бельем на веревке, – говорила она и тут увидела, что мистер Линн поднимается и неловко, суетливо отряхивает колени.

      – О, привет, Лаурель, – сказал он.

      В дверях стояла дама, которую Полли приняла за Нину. Теперь, вблизи, Полли бросилось в глаза, что Лаурель хорошенькая и пухленькая, а ее черный туалет явно очень дорогой. Волосы у нее были необыкновенные – легкие, летящие и непонятного цвета, то ли серые, то ли вообще бесцветные. Все это, а еще медово-приторная властность, которой так и веяло от Лаурели, подсказало Полли, что именно она – та самая, кому в наследство досталось почти все в этом доме. А по тому, как окостенело стоял мистер Линн, Полли поняла, что Лаурель еще и та самая бывшая жена, про которую он говорил. Полли удивилась, как ее угораздило принять Лаурель за Нину.

      – Том, разве ты не слышал, что я тебя искала? – сказала Лаурель.

      Прежде чем мистер Линн замотал головой – Полли с интересом отметила, что он собирается соврать, – взгляд Лаурели метнулся сначала к картинам, а потом к Полли. Взглянув Лаурели в глаза, Полли вскочила на ноги. Глаза были такие же светлые, как и волосы, но там, в светлоте, зияли черные дыры – Полли словно бы заглянула в туннель. И чувства в этих глазах было не больше, чем в туннеле, какое бы медово-приторное лицо ни строила Лаурель.

      – Том, когда будешь выбирать картины, – сказала Лаурель, глядя на Полли, – не забудь: тебе можно брать только те, что там. – Она указала на правую стену, блеснув перстнями. – Картины у другой стены очень ценные, они должны остаться в семье.

      После чего она повернулась и вышла на лестницу, причем умудрилась утянуть туда и мистера Линна. Дверь за собой они прикрыли, но не до конца. Полли стояла у окна и слышала обрывки того, что они говорили друг другу за дверью. Сначала до нее донесся легкий, медовый голос Лаурели:

      – …Все спрашивают, Том, кто эта девочка.

      На что мистер Линн промямлил:

      – …Присматривал… нельзя же оставить одну…

      Полли было ясно, что Лаурель недовольна; похоже, она обрадовалась, когда мистер Линн добавил:

      – …Скоро уйдем. Мне надо успеть на поезд. Одно было понятно: мистер Линн очень следил за тем, чтобы не проболтаться Лаурели, кто такая Полли и как она сюда попала.

      Полли прислонилась лбом к окну, глядя на стоящие на площадке машины, и думала, что теперь делать. Она была напугана. Она-то решила, раз мистер Линн сам пригласил ее вернуться