Ретт Батлер. Дональд Маккейг

ела. Диди дулась. Омлет был отлично приготовлен, шампанское – в меру охлаждено, но Диди мрачно отмахивалась от посулов генерала. Нет, кубинцы не восстанут. А испанская армия намного сильнее нескольких сотен американских авантюристов.

      Лопес, склонный к напыщенности, объяснял, как завоевание Кубы может сделать нас богатыми.

      – Это долг белого человека, Батлер, – заявил он.

      – Стать богатыми? – поддразнивал я его.

      – Наш долг – превратить примитивную суеверную страну с авторитарной формой правления в современную демократию.

      В ответ на такое утверждение Диди разразилась по-французски потоком гневных слов и выражений, точного значения которых Лопес, возможно, не понял, хотя суть, без сомнения, уловил. Он наклонился вперед и сказал, снисходительно усмехнувшись:

      – Батлер, неужели вы один из тех глупцов, которым девка диктует, что делать?

      Диди встала так резко, что опрокинула ведерко с шампанским, и решительно воткнула шпильки в свою ярко-красную шляпку.

      – Ретт? – твердым голосом произнесла она – Пожалуйста…

      – Вы должны простить нас, генерал, – сказал я.

      Диди стояла рядом негнущаяся и оскорбленная, опираясь мне на руку. Швейцар позвал нам извозчика.

      Грязная нищенка хромала по мостовой, бормоча мольбы о помощи.

      Лопес, выйдя за нами на тротуар, извинялся:

      – Сеньор Батлер, я не собирался оскорбить вас или вашу очаровательную спутницу…

      – Подайте, бога ради.

      Нищенка подошла к Лопесу так близко, что тот поморщился от запаха. Она была из тех доведенных до крайности созданий, что обслуживают ирландских грузчиков прямо на набережных. Протянутая рука дрожала.

      – Оставь нас! – Генерал замахнулся тростью.

      – Нет, генерал! – Доставая из кармана десятицентовик, я вдруг различил под слоем грязи знакомые черты. – Бог мой, ты… ты Красотка Уотлинг?

      Да, сестра, это была она – женщина, с которой я и не думал когда-нибудь вновь встретиться. Джон Хейнз дал ей денег, чтобы она уехала из Низин, но я не мог предположить, что она окажется здесь.

      Спустя несколько недель Красотка рассказывала мне:

      – Я всегда любила море и полагала, что здесь все будет по-другому.

      Очевидно, Красотка связалась с шулером, который использовал ее в виде обеспечения, когда карты к нему не шли.

      Я попытаюсь улучшить обстоятельства ее жизни, прежде чем мы с Лопесом отправимся на Кубу.

      Красотка просит тебя ничего не говорить ее отцу Исайе. Она такая же отверженная, как и я.

      Искренне любящий тебя Ретт.

      Июль 1853 года

      Куба

      Любимая сестра Розмари!

      Берег в Бахайо-Хондо – самое прекрасное из всего, что я когда-либо видел. Серебристый песок и небесно-голубое море кажутся бесконечными, как вечность, куда меня торопятся переселить испанские офицеры.

      Испанские военные силы разбить не удалось.