Вода для слонов. Сара Груэн

Эл складывает карты и аккуратно кладет перед собой на стол.

      – Не спеши, Граф, – говорит он и снова тянется за сигарой. – Поставь-ка его на место.

      Граф ставит меня на пол спиной к Дядюшке Элу и равнодушно отряхивает мой пиджак.

      – Иди сюда, – говорит Дядюшка Эл.

      Я повинуюсь, радуясь, что теперь-то Граф до меня не дотянется.

      – Не верю глазам своим, – произносит Дядюшка Эл, пуская колечко дыма. – И как же тебя зовут?

      – Якоб Янковский, сэр.

      – И что, скажи мне на милость, Якоб Янковский делает в моем поезде?

      – Ищу работу, – отвечаю я.

      Дядюшка Эл продолжает меня разглядывать, лениво пуская колечки дыма. Положив руки на живот, он медленно барабанит по нему пальцами.

      – А ты когда-нибудь работал в цирке, Якоб?

      – Нет, сэр.

      – А ты хоть бывал в цирке, Якоб?

      – Да, сэр. Конечно бывал.

      – И в каком же?

      – В цирке братьев Ринглингов, – отвечаю я, и тут у меня перехватывает дыхание. Оглянувшись, я вижу, что Граф предостерегающе прищуривается.

      – Но это была скучища. Просто скучища, – поспешно добавляю я, повернувшись обратно к Дядюшке Элу.

      – Правда? – спрашивает он.

      – Да, сэр.

      – А ты видел наше представление, Якоб?

      – Да, сэр, – говорю я и чувствую, что краснею.

      – И что же ты о нем думаешь?

      – Ну, оно было… великолепно!

      – И какой же номер тебе больше всего понравился?

      Я отчаянно соображаю, пытаясь придумать хоть что-нибудь.

      – С вороными и белыми лошадками. Там еще была девушка в розовом, – продолжаю я. – С блестками.

      – Слышал, Август? Мальчику понравилась твоя Марлена.

      Человек напротив Дядюшки Эла поднимается и поворачивается ко мне. Именно его я видел в зверинце, только сейчас он без цилиндра. На его точеном лице застыло бесстрастное выражение, темные волосы напомажены. У него тоже усы, но, в отличие от усов Дядюшки Эла, коротко остриженные.

      – И чем же ты собирался здесь заняться? – спрашивает Дядюшка Эл, поднимая со стола рюмку и выпивая ее содержимое одним глотком. Откуда ни возьмись появляется официант и вновь ее наполняет.

      – Я могу делать что угодно. Но, если можно, я бы хотел работать с животными.

      – С животными, – повторяет он. – Слышал, Август? Парнишке охота работать с животными. Небось воду для слонов носить хочешь?

      Граф недоуменно поднимает брови.

      – Но, сэр, у нас ведь нет…

      – Заткнись! – кричит Дядюшка Эл, вскакивая на ноги. Рукавом он задевает рюмку, и та падает на пол. Он смотрит на нее, и лицо его наливается кровью. Сжав зубы и испустив долгий, нечеловеческий вопль, он принимается методично топтать стекло.

      Все молчат, только и слышно что постукивание колес. Официант опускается на колени и собирает осколки.

      Глубоко вдохнув, Дядюшка Эл отворачивается к окну, заложив руки за спину. Когда он вновь поворачивается к нам, лицо его обретает прежний цвет, а на губах играет