Страсть взаймы. Марина Бонд

Стала не такой острой, но постоянной, ноющей.

      Они что-то принимали для подзарядки энергии. Но на нее им было ровным счетом все равно. Она, то потрепанной, изломанной куклой валялась в ногах кровати. То сворачивалась клубочком в изголовье, стараясь стать как можно меньше, незаметнее. То свешивалась по пояс с кровати вниз, когда ее жестко рвало одной лишь желчью. Простыни, вместе с покрывалом, давно стали грязными, похожими на тряпье. Из промежности, что не успевала заживляться, вытекала окровавленная сперма. Оставляла следы и разводы и перемежалась с пятнами темной от фекалий спермы. Да она и сама превратилась в тряпье. В лохмотья от когда-то существовавшей девушки. В то, что от нее осталось. В смрадную ветошь. В поруганную рвань.

      Глаза ничего не различали. Никого не видели. Она перестала что-либо воспринимать, чувствовать. Когда Юра, самый жесткий в обращении с ней, прижег ее кругляшом сигары, она лишь слегка поморщилась. Хотя на чувствительной коже осталось большое кровавое пятно. Ее не волновали ни звуки, ни запахи. В нее могли влить стакан горящего абсента, и она безропотно глотала. И только замедленное сердцебиение подсказывало, что она все еще цепляется за жизнь.

      К концу третьего дня оргии Нелли рабски отвечала «да» на все их требования. Какими бы развратными и аномальными они не были. Безвольно кивала головой, когда говорить сил не оставалось. И покорно подставляла любую часть своего разбитого тела для самой зверской услады.

      Ее аморфное состояние стало, мало по малу, разочаровывать садистскую троицу. Тимур предложил дать ей ***.

      – Да и самим не помешало бы взбодриться, а то обороты падают, – добавил он же. На том и порешили.

      Современные реалии таковы, что не только доставку еды, напитков и прочего ширпотреба можно заказать. Но и наркоты. Главное, обладать связями. И уже через несколько часов им привезли целый ассортимент качественных психотропных веществ на выбор.

      Нелли заставили нюхнуть дорожку. И будто второе дыхание в нее вдохнули. Она оживилась. Глаза заблестели. Движения приобрели порывистость, импульсивность. По ее жилам будто забурлил поток жизненной энергии. Прилив воодушевления развязал ей язык, устранил зажатость. Она стала похожа на человека.

      На мужчин *** подействовал отрезвляюще. Они приободрились, воспряли духом. Тимур сказал, что «задолбался слушать вашу муторню» и включил свою музыку, «от которой прет по-настоящему». Макс, как всегда, тонко уловил изменения настроения своей жертвы. И повинуясь собственному, сиюминутному порыву, завязал с Нелли нехитрый треп. Она, понятно, рвалась на свободу. Ее разговор строился вокруг этой темы. Даже пошла с ним на некоторые условия, чтобы заключить сделку. Он же забавлялся ее изобретательностью и откровенно наслаждался игрой в кошки-мышки. Юру тоже накрыло. Но не найдя с кем зацепиться языками, он кому-то позвонил и ушел говорить в другую часть особняка.

      «Грязные шлюшки