Встань и иди. Николай Кикешев

словно током ударило: самолеты в воздухе, а аэродрома нет!

      – Немедленно объявите тревогу! – приказал он. – Перекройте все входы и выходы. По громкоговорящей связи постоянно повторяйте: если начальник аэродрома через десять минут не явиться, то будет расстрелян. Ищите человека, который знает аэродромные системы. Освещайте бетонку автомобилями. Они должны стать по обе стороны взлетно-посадочной полосы, приблизительно через сто метров. Сверху у каждой машины включена фара. Каждые пять минут докладывать мне ситуацию. Выполняйте!

      Через Главный штаб ВВС, оперативные группы на аэродромах Кабула, Шинданда, Мазари-Шарифа и Кандагара Варенников уточнял состояние аэродромов, их способность принять самолеты в случае, если они будут переадресованы с баграмского аэродрома. О случившемся он доложил Огаркову. Обстановка накалилась до предела.

      Разрядил ситуацию Гуськов:

      – Товарищ генерал армии, все в порядке! Начальника аэродрома нашли в блиндаже. Все освещение включено! Вошли в контакт с самолетами.

      – Хорошо, – обрадовался Варенников. У него словно гора с плеч свалилась. – Теперь внимательно следите за посадкой каждой машины. Загоняйте самолет в «карман», разгружайте и отправляйте подразделения в пункты сосредоточения.

      * * *

      26 декабря в «мусбате» устроили банный день. Офицеры, хохмы ради, постриглись под «ноль». Солдаты, глядя на командиров, тоже сбрили с голов всю растительность. Все они были молоды, любили жизнь, и не хотели думать, что готовит день грядущий. На следующий день с утра вовсю готовились к штурму: получали боеприпасы, проводили в подразделениях политинформации. Солдатам объявили: американцы собираются разместить на территории ДРА ядерные ракеты средней дальности, Амин – государственный преступник, его надо сместить силой.

      После обеда в расположение батальона въехала афганская машина: из бригады охраны привезли в подарок верблюжьи одеяла. Но кто-то из офицеров КГБ узнал среди афганцев переодетого в солдатскую форму офицера ХАД. «Неужели что-то узнали? – мелькнула у Колесника тревожная догадка. – Надо его арестовать».

      Хадовца взяли тихо, заперли в пустую комнатушку, поставили часового. Но в суете командир взвода снял своего солдата с поста и афганец сбежал. Когда хватились, было уже поздно что-либо предпринимать. Колесник решил перенести начало операции на час вперед.

      Взвод «Шилок» старшего лейтенанта Василия Проуты встал на холме напротив дворца. Толстенные стены были «не по зубам» для их снарядов. Но морем огня зенитчики должны были загнать афганцев внутрь здания.

      Шарипов никак не мог решить: как идти к дворцу? Дорога напрямую афганцами была пристреляна. Вокруг здания шла стена высотой метра четыре. Да еще ров, хоть и сухой. Собрал командиров посоветоваться. Поначалу хотели поставить на его дно машину и по ней перебраться, а стену взять