Месть и любовь. Лиз Филдинг

о председателе комитета по планированию, она бы постаралась пустить в ход свои женские чары. Но с Хэлом Нортом не стоило флиртовать, не задумываясь при этом о продолжении. В юности она была одержима им, смущаясь даже взглянуть в его направлении, она могла только догадываться, какую опасность представляет собой молодой Хэл Норт. Теперь она была зрелой женщиной, и у нее не было оправданий.

      – Вскоре это будет обнародовано, – сделала она последнюю попытку, отчаянно надеясь, что он не замечает того, что творится у нее внутри.

      – Значит, тебе осталось немножко подождать.

      – Ладно, не называй имени. Просто скажи, что случится с имением? – Это все, что ей было нужно для того, чтобы репортаж оказался завтра на первой странице газеты. – Здесь будет гостиница и конференц-зал?

      – Мне показалось, ты сама говорила, что здесь будут что-то строить. Возможно, фабрику.

      – Ну ты же понимаешь, как это происходит… – Клер попыталась беззаботно пожать плечами. – Когда неизвестна правда, пустота наполняется ложью и слухами.

      – Правда? – Хэл выпрямился и убрал охотничий нож. – Наверное, в этом ты разбираешься гораздо лучше меня.

      – Ой, только не надо. Я работаю в местной газете. Иногда мы публикуем слухи, но мы слишком тесно связаны с местными жителями, чтобы печатать неправду.

      Она попыталась встать, твердо намереваясь уйти, но он задержал ее.

      Посчитав, что ее проблема решена еще не до конца, Клер подчинилась и почувствовала, как его руки опускаются ей на талию.

      Ей следовало запротестовать, она бы это и сделала, если бы язык подчинялся ее мозгу. Все это пролетело в ее мыслях, когда он приподнял ее, и она услышала квакающий звук. Ее ноги наконец появились из грязи, причем одна из них была без туфли. Ее нос оказался прижат к темно-зеленой ткани его рыбачьего комбинезона, и она забыла думать о колокольчиках.

      Хэл Норт обладал совершенно не похожим ни на что ароматом. Он пах свежим воздухом, сочной свежескошенной травой и лепестками колокольчиков, но через пелену природных запахов проникал еще какой-то аромат. От чистого, сладкого запаха теплой кожи у нее приятно защекотало в носу.

      Он был таким провоцирующим, очень, очень возбуждающим и пробуждающим в ней желание сказать «да»… но она заставила себя сделать глубокий вдох. В молодости он был плохим парнем, и ей с трудом верилось, что с тех пор что-то изменилось.

      – Прошу прощения, – сказала Клер, изо всех сил стараясь избегать взгляда его опасных глаз, прислоняясь к его плечу и пытаясь не потерять равновесие. – Мне действительно пора.

      – Пора? А ты ничего не забыла?

      – Туфлю? – предположила она, надеясь, что он вытащит ее из грязи сам. В конце концов, на нем рабочая одежда. Ей не очень хотелось обратно залезать в канаву, но и идея надеть туфли на каблуках, лежавшие в ее сумке, перекинутой через плечо, тоже не вдохновляла.

      – Вообще-то я имел в виду то, что ты ехала на велосипеде по дорожке для пешеходов. Нарушала правила, даже не задумываясь.

      – Ты издеваешься? – Она рассмеялась, но объект ее юношеской