БАТАЛАЗ. Александр Андреев

будто не рад был. Казус хоть и пьяный, но в мозгу своем отметил, не интересен я ему, не замечает меня, и стоял около телеги, наблюдая за ними и слушая их разговор.

      – На-ка, вот молока кислого попей, знаю-знаю, что аппетита нет, пей полезно для желудка в твоем состоянии.

      Ворона начал пить, с перерывами, зная пока не выпьет, не уедет, а седой отчитывал его за пьянку.

      – Что за праздник у тебя, а? С чего пьешь то? Женился хотя бы поскорей, может, успею на свадьбе погулять. Не надумал еще жениться то?

      – Да нет еще. Малость похолостякую. Успеется еще. – Сказал Ворона.

      – Успеется ему. Когда ты уже нагуляешься вволю, гулена. Допивай молоко-то, да езжай. Размял уже кости то свои?

      – Да, еду, – Ворона допил молоко, вытер рот тыльной стороной ладони и протянул седому пустую крынку, – спасибо, хорошая вещь.

      Старик взял крынку и нормальным тоном сказал:

      – На здоровье, не пей только сегодня больше.

      – Ладно, не буду.

      Седой посмотрел на Вовку и сказал:

      – Вот ожидал я сегодня событий, и не прогадал. Второй Баталаз сегодня.

      – Иди ты. – Удивился Ворона.

      – Да второй. Маркел Беспалый привел утром девку с Дуплышка. Вот оно как. А ты давай Ворона езжай, у нас еще дел немереное количество.

      Ворона взобрался в рыдван, – но, поворачивай, давай, – Ворона потянул вожжу.

      – Ты матери поклон передавай и скажи, что я заеду, как ни будь. И сам давай об женитьбе думай. На свадьбе хочу погулять. Слышишь, чего говорю то?

      – Слышу, – Ворона протянул Вовке руку, – бывай братка, счастливо оставаться.

      Вовка пожал крепкую натруженную ладонь.

      – Пока брат.

      Старик с интересом смотрел на братьев. Казалось, вот-вот хмыкнет и скажет, тоже мне братья. Но седой гном промолчал.

      – Ноо Серко, трогай, – сказал Ворона, и дернул вожжи, – пока дядь Кузь.

      Старик махнул рукой. И обращаясь к Вовке, сказал:

      – Ну что, попрощались братья алкоголики, пойдем, умоешься, в чувства приводить тебя буду. И ужинать скоро.

      Старик взял ведро и пошел во двор Академии, Вовка шел следом за седым нетвердым шагом.

      – Кузьмой Иванычем меня называй. – Назвался старик.

      – Ага, хорошо. А я Вовка. – Тоже представился Вовка.

      – Вовка так Вовка. – Сказал Кузьма Иваныч, они подошли к колодцу, расположенному на середине двора. – Давай-ка снимай рубаху, полью тебе на спину. Умоешься.

      Колодец был открытого типа, скорее всего, в этом месте, из земли бил родник. Круглый колодец был выложен камнем, поросшим зеленым мохом. Видно было, что лет ему не мало. А само место вокруг было замощено и облагорожено. Стояли скамейки и рядом столб, приспособленный под вешалку, и у колодца на цепи висело старое ведро. «Ну, точно все как у нас, – подумал Вовка, – похожее все, ну не все допустим, а очень многое»

      Кузьма зачерпнул ведро воды:

      – Сними рубаху и сгибайся.

      Вовка встал, пошире расставил ноги и сложил ладони ковшиком. Приготовился умываться. Старик его приготовления