Серый градиент. Сумеречье. Грамсс

ввергло бедного Эрнетта в шок, но, справившись с оцепенением, он молниеносно наклонился и с чувством проорал:

      – Ты чего творишь?! Совсем ненормальная?!

      – А что, мне его там надо было оставить? Думаю, так было бы слегка неудобно, я эту руку под подушку подкладываю, – не то шутя, не то серьезно сообщила Рей.

      Вцепившись железной хваткой в подопечную, Эрнетт внимательно осмотрел порез, после чего скомандовал непреклонным тоном:

      – Пошли ко мне, нужно продезинфицировать.

      Навещать подземную обитель Рей не особо горела желанием, но здравый смысл и некоторые познания в необходимости оказания первой медицинской помощи, а также вероятные последствия неоказания этой помощи (кровопотеря/заражение = вероятность летального исхода) убедили ее согласиться. Однако по прибытии в пункт назначения опасения еще большего впадения в депрессию не сбылись – подвальная каморка, в отличие от обстановки наверху, не поддалась воздействию внешних факторов ненастья вроде завываний шторма или ударов ливневых снарядов и сохранила первозданный, теперь даже кажущийся уютным, вид.

      Пока пациентка ждала, усевшись на кривом стуле, скрипевшем от малейших движений, хозяин подвальной обители, извергая проклятия, рылся в шкафу.

      – Вот демона отродье, где эта гребаная аптечка?!

      Спустя пару минут Эрнетт с победоносным «Ага!» вытащил белую коробку, напоминающую чемоданчик. Рей скривилась, когда к рассеченному месту приложили смоченную вату – как будто огнем обдали.

      – Что, больно? – спросил вынужденный лекарь («Мне даже за это не доплатят!» – мысленное восклицание), отмечая едва заметное изменение в мимике на обычно равнодушной маске пострадавшей.

      У Рей нервно дернулась бровь.

      – Нет, блин, приятно! Просто непередаваемые ощущения, может, на себе испытаешь? Там еще куча осколков валяется, бери – не хочу.

      Обычно не спускающий никому резких высказываний в свой адрес Эрнетт отреагировал невероятным образом – выдохнул с облегчением! – и аккуратно возобновил обработку дезинфицирующим средством.

      – Хорошо. А то я подумал, что ты боли не чувствуешь от шока.

      С мысленным комментарием «Заболел? Климатические сбои повлияли? Чудеса?» Рей ядовито съязвила:

      – Меня пробрало, можешь не волноваться,

      Конечно же, болевая сенсорная система жертвы стекловтыкательной терапии работала исправно. Ей просто не хотелось показывать свою слабость. Или вести себя так, как этого от нее ожидают. Назло. Или еще по какой-то причине. Короче, она сама не в курсе.

      – Вот не могла еще день подождать, прежде чем калечиться? – ворчал Эрнетт, наматывая бинт. – Тогда Доктор Блавейт тебя бы мигом подлатала, и царапины бы не осталось.

      – Эсализация восстановления? – предположила Рей.

      Познания опекаемой сначала удивили ключника, но затем разгадку ему подкинул факт каждодневной пропажи той в библиотечных чертогах (внутренний крик ужаса: «Я бы