Имена. Виктор Емский

старичок, гневно сверкнув глазами, крикнул тенором:

      – Не ори! Тут тебе не митинг! Рыбалка тишину любит!

      На Кабанова смотрело морщинистое лицо, окруженное по овалу седыми стрижеными бакенбардами и аккуратной бородкой. Верхняя губа деда была украшена тонкими мушкетерскими усиками, и казалось, будто Генка общается с ушедшим на покой пенсионером-донжуаном.

      – Извините, – тихо сказал Кабанов.

      Дед, успокаиваясь, взглянул на поплавок. Деревяшка торчала в воде неподвижно. Старичок опять посмотрел на Генку.

      – Клюет? – поинтересовался последний.

      – Издеваешься, сосунок? – спросил дед.

      – Нет, – покачал головой Генка. – Просто удивлен. Мне сказали, что в этой речке ничего не водится.

      Старичок вздохнул, посмотрел на поплавок и снова перевел взгляд на Генку. Глаза его подобрели.

      – В том-то и дело, – сказал он. – Но вера в чудо никогда не оставляет. Ни человека, ни… в общем – никого. Вот вроде знаешь, что ничего не выловишь! Ну и тешишь себя мыслью, будто пришел просто посидеть на природе, подумать о хорошем и отдохнуть душой. Но где-то в глубине естества все равно шевелится крохотная надежда: вдруг сегодня заплывет сюда какая-нибудь рыбина, пусть даже не золотая, а обычная, мясная. Отгоняешь эту надежду подальше, а она, родимая все равно не умирает. Вот так и получается… Новенький, что ли?

      – Да, – ответил Генка.

      – Зовут как?

      – Геннадием.

      – А по-настоящему?

      – Геннадием.

      – А меня Макарычем.

      – Очень приятно. У вас клюет.

      – Тьфу на тебя! – Макарыч опять начал злиться. – Я тут ему душу изливаю, а он издевается!

      – Да ей-богу клюет! – крикнул Генка. – Подсекайте!

      Дед взглянул на реку и мгновенно вскочил на ноги. Поплавок плясал на воде так, будто снизу его дергало электрическим током. Макарыч рванул удочкой, и снасть со свистом выстрелила из воды. Поймав рукой поплавок, дед поднес к глазам крючок с насаженным на него толстым червем-грабаком.

      Никакой рыбы на крючке не было, зато висели две черные жирные пиявки, присосавшиеся к червяку. Дед посмотрел на Генку.

      – Не понял!– сказал он удивленно. – Это они так дергали, что поплавок уходил под воду? Чем, интересно? У них же ни рук нет, ни ног.

      – А может, они сосали вразнобой, – предположил Кабанов. – От неправильной работы насосов тоже тряска случается.

      – Нет, – с сомнением покачал головой Макарыч. – Сосать можно по-всякому. Но чтоб от этого поплавок колбасило? Вряд ли.

      – Ну, тогда остается еще один вариант, – сообщил Генка. – Возможно – они любовная парочка, занимающаяся размножением. От такого занятия всегда что-либо ходуном ходит.

      – Опять издеваешься?

      – Да, – честно признался Генка.

      Макарыч рассмеялся.

      – Веселый ты парень, – сказал он, сбивая щелчком пиявок с червя и забрасывая снасть в воду. – За что попал сюда?

      – Да так, – махнул рукой Генка, не собираясь трепать языком