Место для нас. Хэрриет Эванс

улыбнулась настолько очаровательно, насколько могла.

      Профессор Ловелл вздохнул и закатил глаза, словно пытался рассмотреть соринку, прилипшую к брови. Флоренс наблюдала за ним, гадая, как ему удается так долго сохранять неподвижность. Он был похож на сову.

      – Джордж? – произнесла Флоренс через несколько секунд. – Джо-ордж…

      – Флоренс. Опять?

      – Что «опять»?

      – Отпуск в середине семестра.

      Флоренс лихорадочно попыталась припомнить, на что он намекает.

      – А, вот вы о чем! Но это было два года назад, и речь шла об операции. Мне удалили родинку, что вызвало последствия.

      – Ну да, да, ваша знаменитая родинка на спине, – проговорил профессор Ловелл таким тоном, словно сильно сомневался в этой истории.

      – У меня потом было заражение крови. Я чуть не умерла.

      – Полагаю, это некоторое преувеличение?

      Флоренс скрестила руки на коленях. Она давно знала профессора Ловелла и понимала, что спорить с ним бесполезно. А она до сих пор ясно помнила монахинь в больнице и то, как она то приходила в себя, то снова теряла сознание. Будто сквозь туман до нее доносились голоса монахинь, тихонько переговаривавшихся по-итальянски и пытавшихся понять, католичка ли эта синьора и хотела ли бы она, чтобы над ее телом были произнесены молитвы, поскольку пребывать на этом свете ей явно осталось недолго.

      – Пожалуйста, простите. Мне жаль, что так получилось. – Спорить с Джорджем, когда он был в таком настроении, не стоило. – Моей матери исполняется восемьдесят лет. Я просто обязана присутствовать на семейном торжестве.

      – Гм-м-м. – Профессор Ловелл кивнул. – Ну да, пожалуй. Но, профессор Винтер, мы с профессором Коннолли вот о чем говорили на днях…

      При упоминании имени Питера Флоренс едва заметно улыбнулась.

      – Это была его идея, и, наверное, сейчас самое подходящее время, чтобы спросить вас… Не желаете ли вы немного отдохнуть?

      Уж не сошел ли профессор Ловелл с ума?

      – Об этом я и веду речь. Да. Три дня в ноябре.

      – Нет, Флоренс. – Рука профессора решительно легла на крышку старинного письменного стола. – Я имею в виду семестр. Или пару семестров. Чтобы у вас было время поразмыслить над своими планами. – Он старался не встречаться с Флоренс глазами. – Вы у нас женщина занятая – особенно теперь, когда появилась работа для Курто.

      Слово «Курто» он произнес так, как мог бы произнести «злокачественная опухоль» или «нацист».

      Флоренс озадаченно воззрилась на профессора.

      – Как же… Мне нужно закончить доклад «Беноццо и идентичность» для конференции в декабре – вряд ли вы об этом забыли, Джордж. И моя книга… мне еще много предстоит прочесть, чтобы закончить ее. Очень много.

      Профессор Ловелл насмешливо хохотнул.

      – Ваша книга? Ну да, конечно.

      – Безусловно, она не того уровня, что книга Питера… – начала Флоренс.

      Джордж фыркнул. «Ну, ясное дело, не того уровня», – подумала Флоренс.

      – Тем не менее она важная. А курс весенних лекций… Мне нужно всего лишь три дня в следующем месяце, а вовсе не два семестра.

      – Так… –