Десять дней одного полёта. Мария Сергеевна Морозова

к Земле половина уцелевших умерла… в муках. Меня привели в чувство уже на Земле. Сказали, что организм молодой…

      Изольда надолго замолчала, потом встала и начала перебирать вещи.

      – С тех пор я больше не работаю врачом, а занимаюсь любимым делом.

      – Это правильно…, – протянула Рита, чувствуя, что необходимо что-либо сказатть.

      – А вот и прекрасный сарафанчик для вашей подруги! – Вдруг весело выдала Изольда.

      – Нет, только не сарафанчик, – возразила Рита, понимая, что нужно оставить Изольду одну. – Он же оголяет плечи, может вот это платье?

      – Зря-зря. Да, это платье ей тоже будет хорошо, – констатировала собеседница.

      – Большое спасибо, – Рита покидала каюту Изольды в глубокой задумчивости. – Непременно верну в лучшем виде.

      – О, не стоит. Если понравится, пусть оставит себе. И да, я давала расписку о неразглашении деталей того полета…

      – Какого полета? – удивилась Рита. – До свидания.

      Мона очень обрадовалась платью, но Рита даже не заметила этого. Условившись встретиться после вечеринки, она побрела к себе в каюту. Голова была занята вопросами без ответов. Тем не менее, она без труда распознала вкрадчивую поступь Глуста и пошла другой дорогой. В каюте она расположилась на диване с ногами и начала что-то чертить на планшете, поминутно останавливаясь и погружаясь в раздумье. Затем она вдруг резко стерла плоды двух часов труда и вскочила.

      «Да не происходит ничего на корабле! С чего ты взяла?» – сказала она себе. «Все из-за мацевиса? Так, а если бы ты не знала, что он пропал, как не знает об этом большинство членов команды? Может он уже давно нашелся, а ты тут версии строишь, следователь! Не работаешь толком, не ешь даже толком…»

      Рита заставила себя пойти в столовую, хотя аппетита совсем не было. В столовой, как и следовало ожидать, было пусто. Она сидела одна во всем зале. Время обеда давно прошло, скоро ужин. Рита поковыряла вилкой в тарелке. А если допустить, что ничего не происходит, тогда совсем плохо – в голову сразу лезут мысли о чужой помолвке, о своем одиночестве. Бабские такие мысли, недостойные гидроинженера высшей категории. Да как же ничего не происходит? Еще как происходит!

      Время до вечера тянулось долго, хотя Рита успела переделать кучу дел. Когда раздался зум входной двери, Рита только что вернулась в каюту. Автоматически включились камера и звук.

      – Маргарита Вячеславовна, я за вами, – тихо пробормотала Мона, глядя в камеру.

      Рита отметила, что девушке очень к лицу цветастое платье Изольды и перевязки совсем не видно, а вот щеки Моны разрумянились, и даже хвостики собранных волос смотрелись как-то торжественно.

      – Как прошла вечеринка? – Задала она вежливый вопрос и замерла, ожидая ответа.

      – Просто замечательно! Вы не представляете себе …

      – Хорошо. Все разошлись? – оборвала Рита, почувствовав, что не хочет подробностей.

      – Ну да, мы со Снежаной и Семеном последними выходили.

      – Хорошо. Идем.

      Рита