Честнее не бывает. Джеймс Хедли Чейз

все смотрел на искореженную пластинку.

      – Говорит, не сразу понял, что он из золота, – невозмутимо продолжал я. – Видите, во что его превратили?

      Не отводя глаз от золотой пластинки, сержант фыркнул:

      – Значит, полторы тысячи?

      – Да.

      – Жупел Джинкс?

      – Верно.

      Отодвинувшись от стола, сержант сдвинул фуражку на затылок. Какое-то время он смотрел на меня своими поросячьими глазками, а потом спросил:

      – Хотите написать заявление?

      – А стоит?

      Мы смотрели друг на друга. Я почти слышал, как скрипят жернова у него в голове.

      – Жупел признался, что украл ваш портсигар?

      – Нет.

      Сунув мизинец в левую ноздрю, сержант извлек порцию цементной пыли. Рассмотрев добычу, вытер палец о рубашку.

      – Кто-нибудь видел, как Жупел его принес?

      – Нет.

      Сложив руки на груди, сержант подался вперед и посмотрел на меня со смесью жалости и презрения.

      – Знаете, мистер, – просипел он своим надсаженным голосом. – Если планируете задержаться в нашем проклятом городе, писать заявление не советую.

      – Спасибо за науку. Значит, не буду. – Я сунул то, что осталось от портсигара, в задний карман брюк. – Решил, что вам следует знать: отныне мой портсигар не считается украденным.

      Мы переглянулись, а потом сержант шепнул:

      – Только между нами, мистер. На вашем месте я бы свалил куда подальше. Как бы мы ни старались, помощники у мисс Бакстер надолго не задерживаются. Только между нами, ясно?

      – А этот, наверное, из банды Джинкса? – Я повернулся к пареньку. Тот слушал во все уши.

      – Так точно.

      – У него кровь идет.

      – Ага.

      – Что с ним случилось?

      Сержант посмотрел на меня. В поросячьих глазках блеснул холодок.

      – Вам какое дело? Если больше нечего сказать – давайте на выход. – И он снова принялся катать карандаш.

      Я подошел к парнишке:

      – Я работаю вместе с мисс Бакстер из социальной службы. Моя задача – помогать людям. Могу я чем-нибудь тебе…

      Не успел я договорить, как парнишка плюнул мне в лицо.

      В последующие шесть дней не случилось ничего существенного. Дженни вбегала в кабинет, швыряла на стол желтые бланки, с тревогой спрашивала, все ли у меня хорошо, и снова куда-то убегала. Я не понимал, как она может жить в таком темпе. Еще меня беспокоило, что она всегда носит одно и то же серо-коричневое платье и даже не пытается выглядеть получше.

      Я печатал отчеты и продолжал приводить в порядок картотеку.

      Должно быть, весть о том, что теперь я официально числюсь помощником Дженни, расползлась по округе. И ко мне потянулись все кривые, хромые и убогие, каждый со своими бедами. По большей части меня пытались облапошить, но я записывал адреса, краткую суть проблемы и говорил, что передам все Дженни. Как только до них дошло, что обдурить меня не получится, посетители стали лучиться дружелюбием. Следующие четыре дня мне это даже нравилось, но потом я понял, что болтовня отвлекает меня