1812, год зверя. Приключения графа Воленского. Лев Портной

участвуют англичане. Мы должны подписать, наконец, русско-шведский союзный договор! Бьемся над ним с начала года. Ваша помощь как представителя лондонской миссии незаменима. А по возвращении из Або будем решать. Государь сейчас крайне занят. Вряд ли он сможет принять вас до отъезда, скорее всего он удостоит вас аудиенции на пути в Великое княжество Финляндское. И к тому же, – собеседник с сожалением вздохнул, – с недавних пор удостоиться аудиенции его величества стало возможным только после аудиенции у графа Аракчеева.

      Я испытывал досаду, но в душе понимал, что граф Румянцев прав. Лондон принимает самое действенное участие в переговорах со Швецией. Британский кабинет выделил миллион фунтов стерлингов на то, чтобы наследный принц Карл XIV Юхан Бернадотт стал сговорчивее, подписал договор с Россией и предпринял дополнительные шаги, которые развязали бы руки российскому императору на северо-западном направлении. Я хотел поскорее попасть в армию, но в такой ситуации спорить с государственным канцлером было бы ребячеством. Перевод на военную службу откладывался до окончания переговоров со шведским кронпринцем.

      Но одна мысль огорчала меня. Мои донесения требовали немедленных действий. Если император удостоит меня аудиенции только на пути в столицу Великого княжества Финляндского, значит, меры будут предприняты лишь по возвращении. А вопрос был из числа таковых, когда промедление смерти подобно.

      Что было делать? Доверить сведения кому-то из высших сановников? Но кому? Что, если по случайности, я откроюсь именно тому, кто недостоин доверия? Я хотел доложить лично его величеству, а уже он, государь император, пусть решает, кому препоручить следствие.

      А тут еще Аракчеев! Я знал, что он сделает все для того, чтобы я не попал на прием к государю императору!

      Глава 2

      Уверенный, что граф Аракчеев ни за что не допустит меня до его величества, я подумывал о том, чтобы навестить княжну Нарышкину и через нее добиться высочайшей аудиенции.

      Но в предположениях своих государственный канцлер ошибся: государь принял меня на следующий день. Война ничуть не изменила его манеры держаться. На губах его величества блуждала несколько застенчивая, даже смущенная улыбка, но при этом он выглядел величественно, как и должно повелителю великой империи.

      Наш разговор проходил с глазу на глаз. Государь император пригласил меня в кабинет и приказал адъютанту принести нам кофия.

      – Рассказывайте, Андрей Васильевич, рассказывайте по порядку, – Александр Павлович улыбнулся. – Во-первых, что у вас случилось вчера?

      – Посыльный, ваше величество, явился посыльный от генерала Вилсона, и пока камердинер докладывал, неизвестный проник в дом и убил посланника от англичанина. Я думаю, несчастный мог что-то добавить к некоторым имеющимся у меня сведениям.

      – А что же полиция? – спросил Александр Павлович.

      – Расследование ведется. Но пока, насколько известно мне, результатов нет. Ни