Если я буду нужен. Елена Шумара

Были страхи да вышли.

      – Не верю, но дело твое. Вперед!

      Зяблик шмыгнул носом и кивнул в сторону Алининого дома, будто точно знал, куда нужно идти.

      Дождь отодвинулся к реке, оставив после себя легкую морось и ошметки облачной ваты. Пустырь, скорее подмоченный, чем умытый, звонко чавкал под ногами. Алина сняла насквозь промокшие туфли и шла босиком, рискуя распороть пятки битым стеклом.

      – Давай кто выше кинет. – Зяблик поднял небольшой камень. – Если ты, значит, скоро война. А если я, то мы с тобой умрем. В один день.

      – На войне?

      – На самом деле.

      – Не буду кидать, – насупилась Алина.

      – Как хочешь. А я кину.

      Зяблик размахнулся, выбросил руку, и камень серой пулей взмыл вверх. Повисел немного и, разрезая плотный воздух, пошел обратно. Плюх! Алину обдало холодными брызгами.

      – Ты что?! – возмутилась она.

      – Грязному – грязь, – весело сказал Зяблик, – все честно.

      Одежда липла к телу мокрыми тряпками, Алина мерзла и громко хлюпала носом. Сейчас бы горячего супа – куриного, с мягкими гусеницами макарон. И чтобы никто не стоял над душой и не твердил извечное «ешь, а то из-за стола не выйдешь». Сидеть на теплой табуретке, поджав под себя ноги в шерстяных носках, слушать сип закипающего чайника, и ложка за ложкой…

      – И все же, от кого ты бегаешь? – Зяблик то ли улыбался, то ли просто кривил губы.

      – От себя, – огрызнулась Алина.

      – Это не ответ.

      – Тогда скажи, почему ты Зяблик.

      – Потому что.

      – И это не ответ.

      – А разве я должен тебе отвечать?

      Вот нахал! Алине захотелось обидеться на него, прямо до слез. Но слез не было. Как не было и страха, сжиравшего ее еще полчаса назад.

      – Где ты живешь? – спросил он.

      – Космонавтов, одиннадцать. А ты?

      – Космонавтов, одиннадцать.

      – Как это? – оторопела Алина. – Я тебя не видела никогда!

      – Ну, значит, я вру, – усмехнулся Зяблик.

      И снова Алина не смогла обидеться на него, как ни старалась.

      На скамейке возле подъезда, подложив полиэтиленовый пакет, сидела Татьяна Петровна из восьмой квартиры. Сморщенные ручки крепко держали книгу, обернутую в газету. Алина поздоровалась.

      – Участковый приходил, – прошамкала соседка. – Говорит, полоумный у нас тут завелся. Фотку его приклеил на дверь, да я содрала. Поганый больно.

      Согревшуюся было Алину снова зазнобило.

      – Вы что, Татьяна Петровна? Его же ищут!

      – А ты старших-то не учи! – Соседка, охнув, поднялась, запахнула сизый плащик и похромала к соседнему подъезду. Видно, собиралась содрать очередного поганого Хасса.

      Зяблик, на время разговора словно растаявший в воздухе, потянул Алину за рюкзак:

      – Пойду я. Ничего не хочешь мне сказать?

      – Не знаю, – растерялась Алина. – Ну… платок твой… постираю, отдам.

      – Это не ответ.

      Он развернулся и сделал шаг. Потом другой, третий… На пятом Алина заволновалась, скрутилась тугим узлом. Крикнула ему в спину:

      – Кто