Эта страшная и смешная игра Red-spetznaz. Александр Вин

и поднял вверх большой палец.

      Ализе тоже слабо улыбнулась, выглядывая из-под руки Глеба.

      – Вкусная и изобильная еда – это хорошо, но придётся вам, ребята, с нашим Робинзоном справляться пока без меня.… Извините.

      День 3. Вторник.

      Слишком много иностранного

      Областной аэропорт в этот ранний час был тих и уютен.

      В международном секторе тоже с утра никто не шумел, в высокой прохладе помещений неожиданно приятно пахло правильно сваренным кофе. Посмеиваясь над своим предстартовым волнением, капитан Глеб не удержался от соблазна и, аккуратно придерживая маленькую белую чашку, устроился за столиком у большого окна.

      Все рейсы отправлялись и прибывали пока вовремя, очереди у стоек регистрации возникали и растворялись несуетно. Меланхолично, без нервов, звучали объявления о необходимости досмотра и своевременного выхода граждан на посадку. Двое полицейских вразвалочку ходили по скользкому каменному полу центрального зала, охраняя общий покой.

      Оба рейса – и копенгагенский, и из Варшавы прибывали строго по расписанию, с интервалом в двадцать минут.

      Милая девочка-официантка принесла ещё кофе.

      – Привет!

      Глеб Никитин оглянулся.

      Выделяясь из окружающих широкой качественной улыбкой, ему протягивал руку высокий загорелый мужчина.

      Потребовалась всего секунда, чтобы капитан Глеб осознал причину своей популярности.

      – Тиади?! Тиади Грейпстювер, если не ошибаюсь?

      – О! Ты помнишь меня всё это время?! Чем же я тебя так тогда поразил? В прошлом году ты видел меня всего десять минут!

      – Ты был единственным из группы, кто не упал на выходе из автобуса.

      – Вау! Как можно так быстро правильно различать пьяных и трезвых людей?! Ты молодец!

      Глеб тревожно отодвинул чашку.

      – Слушай, Тиади, а что, самолёт из Копенгагена уже прилетел?! Я не встретил его? Вы все уже здесь?

      – Не волнуйся, друг, я пока тут один, решил в этот раз воспользовался морским паромом. Покачался сутки на волнах как настоящий моряк! Сегодня решил встретить остальных, быть уже вместе со всеми. Дис-ци-пли-на! Клянусь!

      Захохотав, бельгиец поднял вверх ладонь.

      – А где Викто́р? Твой друг интересуется там коньяком, да?

      – Он умер.

      Выключив улыбку, Тиади немигающе уставился на Глеба.

      – Что произошло? Семь дней назад я говорил с ним по телефону, он смеялся, говорил, что здесь всё о′кей, ждал меня очень… Авария? Сердце?

      – Его убили.

      Оказалось, что это так просто – сообщать посторонним о смерти Никифорыча.

      Глеб Никитин понял, что уже спокоен.

      – А как же мы? Что мы без него будем делать все эти дни здесь?! У нас же оформлены контракты, каждый взял отпуск, мы ждали этой игры целый год! Я заплатил за участие в проекте! Кто будет вести маршрут?! Или этим займёшься ты?

      Глеб знал, как правильно реагировать на обычную истерику обыкновенного делового человека, который понимает, что интересная