Планета Афон. Крестный Ход. Мигель Severo

как бы там ни было, но трудно назвать человеком того, у кого нет веры, кто умеет только блеять, и любит только «зелень». Если у человека на генном уровне отсутствует понятие души, если для него необходимость пребывания того или иного локального индивидуума на земле сводится к наличию у него счёта в банке, и он в полной уверенности, что любая ситуация просчитывается наукой вплоть до восемнадцатого знака после запятой, то мне такого искренне жаль.

      К примеру: с точки зрения аэродинамики, шмель летать не способен, но он этого не знает и продолжает летать. А попробуй это растолковать шибко цивилизованному европейцу…

      Да что там наука! Помню, дочка моих друзей ездила по обмену на пару недель в Германию и жила в немецкой семье. Понятное дело летом, в каникулы.

      Столбик термометра зашкаливал порой за отметку 30°С, а в такие дни обычно меньше всего думается о достопримечательностях вообще и неметчины в частности; больше тянет в тенистую прохладу, к воде, на пляж.

      Германия – образец правопорядка, закон здесь работает как двигатель «Мерседеса», а нарушение карается неукоснительно. И поэтому редко находятся камикадзе, которые полезут в воду, «где нет броду». Оля была в достаточной степени проинформирована, непредвиденные расходы на штрафы не были запланированы, да и лишаться Шенгенской визы из-за ерунды ей тоже представлялось малодушием.

      Однако всё это гладко выглядит в теории, а на практике приходилось изо дня в день терпеть изнуряющий зной. Только к вечеру была возможность понежиться под холодным душем.

      Но это опять же в теории. Блажен, кто верует, что в Германии очень высокий уровень жизни. Он настолько высокий, что мыться позволяет один раз в неделю, да и то шестерым в одной и той же воде, а потом быстренько под душем смыть грязь.

      А Оля изучала в университете лишь немецкий язык, немецкие законы ей преподать не успели. И когда на второй день после душа на неё косо посмотрели, а на третий не удержались, чтобы не сделать замечание, искреннее восхищение страной Бетховена и Баха, Шиллера и Гёте, Шумана и Ремарка, в одночасье сменилось искренним разочарованием.

      Разумеется, что экономия и бережливость – прекрасные качества, но ведь не до жлобства! Да, согласен, наши люди, порой, не только не умеют беречь Богом дарованное достояние – отношение к нему просто расточительное. Тем не менее, когда её подруга Анжела приехала в российскую столицу и пожила в Златоглавой те же две недели, у неё представление о свободе поменялось самым коренным образом. Она поняла, что всё, о чём вещают не только немецкие, но в большинстве своём все западные СМИ, всего лишь со вкусом упакованная туфта.

      Пусть даже она не была в российской глубинке, не видела раздолбанных дорог и хлябей, не ощутила всех «преимуществ» захолустного сортира, не познакомилась с обитателями бомжатников. Но даже эти сирые и озлобленные на весь мiръ люди, которых многие из нас и за людей-то не считают, имеют одно несравненное преимущество перед лощёным западным обывателем. Спросите какое? У них