Канны для ванны. Александр Тюжин

я знаю.

      – А где тарелочка?

      – Какая тарелочка?

      – Ну ты че, не в курсе?

      – В курсе чего?

      – Е-мое, кто у нас товарищ режиссер, я или ты?

      – Хорош говорить загадками! – я действительно не мог понять, что за тарелочка и почему она должна быть именно у режиссера.

      – Я думал, ты нормальный режиссер.

      – Решил мстить за Снежану?

      – Да при чем здесь Снежана? Перед началом съемок киношники всегда разбивают тарелочку с автографами съемочной группы и названием фильма. Традиция такая. Типа чтобы съемки удачно прошли.

      – Ни фигасе. А че ты раньше не мог сказать?

      – Я думал, ты знаешь, ты же «Пальмовую ветвь» хочешь, значит, типа в кино сечь должен. Я поэтому и не стал брать из дома тарелку.

      – А мог бы… Я вообще не в курсах про эти киношные штучки, может, там еще че есть?

      – Да вроде нет.

      – А ты откуда про тарелочку знаешь?

      – Так у меня дед гримером на студии Горького работал.

      – Нормально.

      – А! Вспомнил! – Марк снова поправил капюшон. – Если кто сценарий уронит, то он должен на него сесть и, не отрывая от задницы, встать.

      – Ну, тут нам не подходит. У нас сценария нет.

      – И вот это меня пипец как смущает.

      – Да че такого? Я уже все придумал. Будем подходить ко всем и задавать четыре вопроса. Лучше скажи, че нам с тарелочкой делать?

      – Фиг знает.

      И тут позвонил Новиков.

      – Алло, Саня!

      – Ты где ходишь, помреж?

      – Я по этому поводу. Я начасок задержусь, начинайте без меня.

      – А ты не прифигел?

      – Да блин, меня предки припрягли. Ща разгребу все и сразу к вам.

      – Ну, вашпе.

      – Про тарелочку скажи, – подсказал мне Марк.

      – А, да! Саня, тарелку прихвати с собой.

      – Какую тарелку?

      – Какую тарелку? – переспросил я.

      – Да любую, – сказал Марк.

      – Да любую, – повторил я.

      – А. На фига?

      – У киношников есть традиция, – начал я, но Саня вдруг перебил.

      – Ладно, мне пора. – И повесил трубку.

      – Ну че, возьмет?

      – Надеюсь. Трубку бросил.

      – Ну перезвони.

      Я перезвонил. Новиков не отвечал.

      – Занят, наверное. Его ж припрягли.

      – Ну и ладно, – махнул рукой Марк, – он же поцик толковый, притащит тарелку.

      – Угу, – только и ответил я.

      Пока ждали, небо снова заволокло тучами. Зашли в магаз.

      – А че, может, твоего деда попросим нам помочь? Он же опытный.

      – Угу, – согласился Марк. – Давай выпишем его из Москвы сюда, пусть поможет.

      – А че, он в Москве?

      – Нет, блин, в Урюпинске. Где у нас студия Горького?

      – В Москве, что ли?

      – Н-да… – покачал головой Марк и поправил капюшон.

      – Че ты капюшон свой без конца дергаешь?

      – Да съезжает.

      – Ниче он не съезжает.

      – Ну, значит, просто привычка. Раньше без конца съезжал.

      – А не пробовал без капюшона ходить?

      – Ты