Что создано под луной?. Николай Удальцов

этой дороге должен буду делать я? – спросил Риоль Крайста.

      – Знаешь, Риоль, в ответ я расскажу тебе одну старинную легенду:

      «Когда-то, когда люди делали открытия, путешествуя по Земле своим ногами, каждое путешествие было связано с огромным риском, потерями и еще очень многими неприятностями.

      И каждый, кто отправлялся в путешествие, привычно относился к тому, что страдал от болезней, получал увечья, терял снаряжение и спутников.

      Но среди всем известных путешественников, был один, кто всегда возвращался из своих скитаний целым и невредимым, сохранив тех, кто, доверившись ему, разделял с ним тяготы пути.

      Остальные путешественники завидовали удачнику, и заметили, что каждый раз отправляясь в очередной дальний вояж, тот доставал из кармана какую-то бумажку и внимательно читал написанное в ней.

      После естественной смерти этого путешественника, остальные бросились осматривать его карманы, и нашли чудодейственную инструкцию.

      В ней было всего несколько слов: «То, что перед тобой – это дорога. А в остальном – думай сам…»

      – Только помни – это притча.

      Притчи делают людей мудрее.

      Отношение к притче, как к догме – глупит человека…

      – Ты пойдешь со мной, Крайст?

      – Да. Но я не буду твоим поводырем

      – Почему?

      – Потому, что поводыря выбирает раб.

      Свободный человек выбирает дорогу…

      – Когда же начнется наш путь, Крайст?

      – Он уже начался.

      – Тогда он начался удачно, – Риоль наклонившись, поднял из придорожной пыли подкову и показал ее Крайсту, – Говорят, подкова приносит счастье.

      При этих словах, погладив свою испанскую бородку, человек в дорогой французской тройке, до этого молча слушавший разговор Крайста и Риоля, заметил:

      – Хотелось бы знать, что думает по этому поводу лошадь?..

      …Холм, у подножья которого они стояли, был покрыт разнотравьем и редкими низкорослыми кустами. Разнотравье отличалось цветом, и разные оттенки зелени переплетались причудливым узором, тускнеющим по мере приближения к вершине, а на самом верху превращались в единое солнечно-желтое пятно.

      Это холм был совсем не высок, и мог попасть только на самые мелкомасштабные карты, но людям, стоящим у его подножья, то есть очень близко к нему, он закрывал все остальное пространство.

      Такое случается с пригорками.

      И не только топографическими.

      – Это место чем-то знаменито? – спросил Риоль, – Раз для начала пути нам не приходится уходить далеко от дома?

      – Нет. Таких мест очень много, все они похожи друг на друга.

      И мы действительно не пойдем далеко.

      Всего-то, в начало двадцатого века.

      Потом посмотрим, куда это нас приведет, а пока дальше от дома отходить не стоит…

      – Когда-то этот холм назывался высотой А-176 или что-то в этом роде.

      На его вершине молодые ребята в остроконечных шапках с красными и синими звездами над матерчатыми козырьками, думающие, что они военные, но не знающие