Книга Илстар Апейрон. Илья Старцев

стоим, сплетясь как древа, в этой густой зелени, которая тускнеет, покрываясь осколками нашей реальности. Мы как будто движемся внутри друг друга в тишине момента. Мы окружены ореолом слабого, ровного сияния. Свет защищает нас и делает неприступными в лесной чащобе. Её нежное зелёное платье обволакивает её гибкий, стройный стан, который никак не могу достаточно обнять, чтобы полностью ощутить его.

      – Как ты можешь меня так сильно любить? – спросила она своего спутника.

      – Больше, чем люблю, – тебя обожаю. Твой свет питает меня, как и всё твоё естество. Твоё тело терзает меня своей прелестью. Ты как сон, но ты есть на самом деле.

      Дышу воздухом, который сжимают её губы, дышу ею, живу в её голубых глазах. Целую сначала её лоб, потом левый глаз, когда она его закрывает, и правый; целую её левую и правую щёчку, и наконец тянусь к её тёплым, нежным губам. И в это время свет, исходящий от неё, колеблется, то ярко вспыхивает, то так же резко угасает.

      Дикий лес вокруг нас увядает, завистливо злясь на нашу человеческую любовь. Он ненавидит эту пару человеческих гостей, забредших глубоко в его предел, и ждёт свою спутницу ночь.

      Мы светимся, а тени вокруг нас сгущаются. Часы длятся минутами, а минуты секундами. Наш свет пропадает. Тёплое дыхание на губах, приближающихся друг к другу. Корни сплетаются у ног в тот момент, когда наши слабости преобладают. Её губы у моих губ… её рука соскальзывает с моей шеи, когда вдруг падаю в клетку из острых сучьев. Она ранит себя иголками моей тюрьмы, но не может спасти меня. Прошу её привести помощь.

      Она просит помощи у заходящего солнца, а то только улыбается. Она бежит за помощью и теряется в глуши. Там она встречает оленёнка с пугливыми, красивыми глазками самой невинности и идёт за ним. Но глубоко внутрь леса зашли они, а сам дитя испугался и убежал. Вокруг собирается темнота, а в ней оживают мерзкие твари, тёмные дети от скрещивания леса и ночи. Она бежит, надеясь выбраться из леса к людям, но острые ветви и шипы не позволяют ей свободы действия. Они царапают, изнуряют её болью отчаяния и неодолимым страхом. Она падает, и её захватывают ветки. По ней ползуют шевелящиеся, скользкие и противные насекомые, гусеницы и сороконожки.

      Светлый, жёлтый силуэт образа солнца спускается ко мне, и дети леса уступают ему, съеживаясь перед её чистыми ступнями. Способная спасать пришла забрать мою любовь. Она прекрасна, и она мне сладко молвит:

      – Будешь моим кавалером и познаешь горнее счастье.

      Сам молчу, но смотрю ей в огненные глаза.

      – Так что скажешь, любимый?

      Но не поддаюсь её ласкам и призыву.

      – Люблю другую…

      Она уходит без моей любви, но говорит ревниво напоследок:

      – Ты единственный, кто не ответил мне вниманием и зря. Теперь твоя любовь глубоко заблудилась в лесу, и ты её больше не увидишь.

      Прошу леса, чтобы он взял меня вместо моей любимой.

      – Ты выбился из сил, а она свежа и будет моей вечно. Её платье рвётся, и она кровоточит, но не отпущу её, – слышится