Книга Илстар Апейрон. Илья Старцев

прелестною, так моё сердце зашлось от влечения к тебе и до сих пор не отпускает. И эта память моя драгоценность, ибо в ней ты всегда останешся красивой для меня.

      Он любуется ею, водит руками по её коже, его глаза и всё его осязание и обоняние, как цветком, увлечены лежащей на полу полуголой девушкой. Через некоторое время он снова продолжает свои рассуждения вслух:

      – Верю, что можно сломить холодный нрав бесчувственной женщины нежностью ласк, вниманием, заботой, и тогда растает её железный нрав, и убедится мужчина, что это было всего лишь игрой; она всегда ждала его и желала, хоть словесно отвергала. Полностью открытые друг другу, интимные, без каких-либо между нами проблем, сам для тебя и ты для меня, а если ты похолодеешь и не будешь отвечать взаимностью на мою теплоту и ласки, тогда могу стать перед тобою на колени и попросить, чтобы мы вместе разрешили то, что отделяет тебя от меня… Однако, также верю, что к мужественным следует относиться нежнее, а к таким женственным – жёстче. Из женщины, как из глины, можно сделать что угодно и побыть с ней на волне. Пока она любит, она будет податливой. Главное действовать, стремиться и захотеть, чтобы сердце разбежалось с тобою, а не с пустотой. Нам дан момент, чтобы схватить и отобрать для себя этот лакомый кусочек, оторвать её ото всех, кто был с ней, чтобы теперь она была с тобой.

      Вдруг она открывает испуганные глаза. Страх перед неизвестным, перед смертью, придаёт ей такую ясную отрешённость от вещественного мира, такую сказочную потерянность вне времени, что она ещё больше привлекает. Но не буду её убивать. Её целую. Она кричит, отталкивает меня. Развязываю одну её руку и кладу себе на уже довольно набухший, большой чёрный…

      – Сожми, детка, сожми его крепко, не бойся, и почувствуй эту пульсирующую силу.

      Он жаждет войти в её влажную розовую киску. И он войдёт. Он обязательно войдёт, но так медленно, чтобы ей не было больно, а было только приятно. Это ведь для неё тоже. Да, для тебя.

      – Человек владеет природой, а ты – женщина – такое же естественное явление или часть, которая соединяет меня – мужчину – с природой. Это значит, отчего же мы вами так же не должны силою владеть? Ты ведь хочешь, чтобы в твой мир вошли, слились с тобой, стали частью тебя? Чтобы превышающие твои чужие силы были переданы-отданы только тебе единственной? Это сладострастное наслаждение, прелестное ощущение соития. Ты будешь вдвойне, нет втройне сильнее, потому что сам теперь являюсь твоим и умножаю твои силы.

      Она смотрела на него, как на помешанного.

      – Мои силы хочу отдать тебе, хочешь или нуждаешься ты в них или нет. Но конечно ты хочешь. И тебе они нужны. Отдаю себя тебе полностью, в твои руки, а ты питаешь меня своей красотой, как будто кормишь молоком и мёдом, – живее и с большим воодушевлением, как будто с мольбой, продолжал говорить он:

      – Только ты одна для меня. Только тебя и больше никого. Хочу тебя всю изучить, взглянуть внутрь тебя, увидеть твою…

      Он представил себя на её месте, как если бы он был ею:

      Моё наслаждение не имеет границ, его не описать – сама на седьмом