«Я, может быть, очень был бы рад умереть». Руй Кардозу Мартинш

чем рука, но оставшаяся культяпка навязывала своё лысое розовое наличие пристёгнутыми дамской булавкой на 70 сантиметров от пола брюками. Он также сменил рубашку, но об этом мы не говорили.

      Был ещё Селештину. Наглый, старше нас, грубиян, его зализанные назад волосы сводили девчонок с ума, ни одного урока он не заканчивал в классе. Он стучал, входил и через пять минут его выгоняли. Он посочувствовал, когда меня не позвали поиграть в футбол, мы хорошо ладили. Потом он подсел на наркотики, убил кого-то, а чуть позже повесился на площади Святого Клемента, недалеко от дома. Его обнаружили по дороге на пробковую фабрику; нет ни одной жизни, которая бы не заканчивалась короткой биографией.

      Глаза – это точечные отверстия, которые вместе со световым потоком пропускают и трагедию. Однажды – нашу собственную.

      Из всех моих товарищей по учёбе, которые покончили с собой, были два впечатляющих случая.

      Один из них был Кин, который считал, что сок агавы и алоэ лечит абсолютно всё, заживляет любую рану, язву или геморрой, просто накладываете свежий кактус на проблемное место, помогает лучше, чем мазь из экстракта мальвы: в этом он был спец. Однажды, он бросился с моста 25 Апреля, в Лиссабоне, его убила столица! Никакое алоэ тут не поможет, высота-то какая. Роскошное самоубийство по местным меркам; что-то новенькое, пусть даже и пришлось потратиться на дорогу.

      Одно дело – когда человек едет в Лиссабон или окрестности, чтобы найти работу и сбежать, так сказать, из этого Мухосранска, многие так делали и дальше будут делать всё больше и больше. Совсем другое – когда ты организуешь свою жизнь так, чтобы уехать в Лиссабон, чтобы умереть, такой молодой, и с такой высоты, оплатив ещё и пошлину за автомобиль. Рискованная инвестиция.

      – С таким же успехом он мог поехать посмотреть, как играет «Бенфика».

      Другой случай – Мария Ана из старших классов. Без преувеличения ещё никогда не было ни такого хорошо продуманного плана, ни такого сильного желания умереть, ни такого безупречно исполненного самоубийства. И тем не менее, насколько я знаю, Мария Ана, ещё жива.

      Наша средняя школа – это социально-демократический продукт, подлинный, основополагающий, шведский. Это был подарок от шведов, по крайней мере, архитектурный проект, должен был стать частью гуманитарной помощи бедным средиземноморцам, хорошо ли это? Нет.

      Исключая аспекты, в которых мы схожи, и могли бы легко понять друг друга, такие как желание умереть, (хотя в Швеции самоубийство, явление, скорее, эксцентричное; эти блондины убивают себя, потому что у них есть всё, а здесь люди в основном убивают себя, потому что у них нет ничего, в этом смысле наше самоубийство более здоровое), я не могу найти никакого сходства между этим городом и Швецией.

      Уже несколько десятилетий эта школа чересчур современная. Из стекла и бетона, два этажа как стоящие рядом аквариумы, с элегантными или крутыми пандусами, это здание обладает одной особенностью: стёкла предназначены для обогрева здания во время северных зим.

      Применение