Все школьные истории. Юрий Сотник

удивился папа.

      – Ну да! Я ее в автобусе встретила. Она сказала, что с восторгом переберется к нам и присмотрит за Лешкой.

      – С восторгом? – тем же тоном переспросил папа.

      Я тоже был несколько удивлен, что за мной будет присматривать именно тетя Соня и что она будет делать это с восторгом. Она была замужем за приятелем моего покойного дедушки. Папа знал его с детства, мама – тоже очень давно, но после смерти дедушки родители бывали у Тихомировых редко, а я последний раз виделся с тетей Соней, когда мне было лет шесть или семь.

      Мама объяснила, почему тетя Соня пришла в такой восторг. К ее мужу приехала куча родственников из Хабаровска, и она вынуждена была готовить на них, да мыть посуду, да водить их по магазинам. Теперь она скажет, что у нее заболел кто-то из близких, что она должна уехать, и пусть эти родственники сами моют посуду.

      – Она уверена, что поладит с Лешей, – добавила мама. – Она говорит, что у нее прирожденный педагогический талант.

      – А у самой детей не было, – заметил папа.

      – Хорошо! – рассердилась мама. – Что тебе, собственно, не нравится? Ну, пусть она преувеличивает и у нее нет педагогического таланта. А у кого из наших близких он есть?

      Папа не ответил, а мне было все равно, кто за мной будет присматривать и есть ли у него педагогический талант. Я слишком был огорчен, что меня не берут в поход.

      Всю вторую половину дня накануне отъезда папа с мамой ползали на четвереньках среди разложенных по полу вещей, все время что-то теряли, то и дело ссорились. Я тогда не читал еще «Трое в одной лодке» и не знал, что все туристы так собираются в путь.

      Часов в восемь раздался звонок.

      – Тетя Соня, – сказала мама, и мы все пошли в переднюю. Я слышал, что тете Соне около шестидесяти, но выглядела она моложе. У нее были светло-желтые, кудряшками, волосы и короткое пестрое платье. Молча сжав красные губы бантиком, она подставила маме для поцелуя одну щеку, папе – другую. Затем она наклонилась ко мне и ткнула себя пальцем куда-то рядом с узким напудренным носом.

      – Целуй сюда! – сказала она и снова сжала красные губы бантиком.

      Я вяло чмокнул ее. Тетя Соня прошлась по передней, заглянула в одну комнату, в другую.

      – Блаженство! – сказала она без всякого выражения.

      – Что? – не понял папа.

      – После того кошмара, который у нас в доме, здесь рай.

      Мы вошли в комнату. Тетя Соня села на стул, вынула из сумочки плитку шоколада.

      – Алеха!.. Это тебе.

      Я взял шоколад, поблагодарил. Тетя подняла указательный палец.

      – Но только, Леха, уговор: пока я здесь, ты будешь получать сладкое только после обеда и после ужина. – Склонив голову набок, она посмотрела на меня круглыми светло-серыми глазами. – Ну как, лады?

      – Угу, – промычал я. Что-то не понравилось мне это «лады» и вообще манера тети Сони разговаривать со мной.

      А она протянула руку и сказала:

      – Молодец! Давай лапу на уговор!

      Это мне тоже не понравилось, но я пожал руку. Покосившись на папу