Хрупкость. Екатерина Люмьер

чтобы написать письмо мистеру Люмьеру. Он сел как можно более аккуратно и стал писать обо всем, что произошло за неделю. Ровно в восемь часов он спустился и передал письмо через человека, с которым также договорился Виктор. Чарльз выдохнул, что успел написать письмо и не ударил в грязь лицом перед Люмьером, который заплатил ему вперёд.

      Гэлбрейт поел и переоделся во что-то более тёплое и сходил в столовую за чаем на ужин и куском хлеба с маслом. Чарльз зарекся когда-нибудь вновь пить таким образом. С Аньелем они пересеклись ближе к десяти – оказалось, де ла Круа ходил в библиотеку. Гэлбрейт же лежал и старался просто отдыхать телом.

      – Мне написал один врач, – начал Аньель, когда убедился, что с Чарльзом все в порядке. – Он заинтересовался в тех исследованиях, которые я хочу провести и хочет со мной увидеться в середине месяца.

      – Что за врач? – Чарльз лежал с закрытыми глазами. – Это хорошая новость.

      – Доктор Кристиан Мур. Это ведь ты принес вчера письмо от него?

      Чарльз на минуту задумался.

      – Не помню. Может быть, между газет и других писем лежало.

      – Я так и подумал. Он написал, что услышал обо мне от одного из специалистов, которым я писал. Правда он не уточнил от кого именно, но разве это имеет значение? Я очень хочу встретиться с ним.

      – Встречайся только в людном месте, и скажи, куда идёшь. – Чарльз серьёзно на него посмотрел. – Мы ведь не знаем, добрый ли он человек.

      Аньель улыбнулся.

      – Ты слишком серьезен. Уверен, он то, что мне нужно. Мне даже кажется, что я читал его монографию когда-то.

      – Аньель. Взрослые мужчины не всегда смотрят на юношу, как на собеседника.

      Де ла Круа уставился на него с недоумением.

      – О чем ты говоришь?

      – Если тебя… обидят, а я не буду знать, где тебя искать, будет плохо. – Чарльз не стал углубляться. – Просто скажи мне, куда пойдешь, ладно?

      – Хорошо, – кивнул Аньель, – но до этого еще как минимум две недели. Я надеюсь, он не изменит своего мнения на мой счет. Я бы так хотел к декабрю уже начать работать.

      Чарльз вздохнул.

      – Твои желания и намерения прекрасны. Но тебе не достает терпения.

      Гэлбрейт закутался в одеяло плотнее и закрыл глаза.

      – Я просто знаю, чего хочу и не намерен терять время зря. Наука не стоит на месте, Чарльз.

      – То, чего ты хочешь, можно достичь лишь со временем и трудом. Тебе не стоит гнаться, чтобы сделать это «как можно скорее».

      Аньель нахмурился.

      – Я совсем не это имел в виду. Чем быстрее я начну заниматься психиатрией, тем скорее смогу принести пользу. Ты знаешь, во Франции с трудом можно достать труды по этой теме.

      Чарльз предполагал, что звучал, как кто-то из взрослых, кто когда-то уже говорил подобные слова Аньелю.

      – Прости меня за эти слова, но не переоценивай себя в самом