Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба. Константин Маркович Поповский

то, милорд, что женщина охотно отдает мужчине, но только в браке. (Рыдает).

      Первый следователь: Ах, вот на что… Теперь понятно. Вы хотели сказать, что принц посягнул на вашу честь?

      Дама: Да, милорд.

      Первый следователь: Он вас принудил?

      Дама: Силою, милорд.

      Первый следователь: Свидетели?

      Дама (в отчаянье): Милорд!.. (Рыдая, показывает на свой живот). Вот мой свидетель!..

      Первый следователь: К несчастью, он не слишком разговорчив… Еще кто-нибудь?

      Дама: Господь на небесах!

      Первый следователь: Этот свидетель нам был бы очень кстати, но чтобы заставить Его выступить в таком качестве требуется, по крайней мере, упрямство Иова, сударыня…

      Входит Священник.

      А, святой отец… Присаживайтесь. Мы сейчас закончим.

      Священник: Мир всем. Я ненадолго. (Садится).

      Первый следователь (даме): И что же вы теперь хотите?

      Дама: Справедливости, милорд.

      Первый следователь: Прекрасное желание. Надеюсь, что она вас не минует, если вы поспешите изложить на бумаге, то есть письменно, все обстоятельства вашего дела и предоставите оное на наше усмотрение, с тем, чтобы мы, в свою очередь…

      Дама молча протягивает ему сложенную бумагу.

      Что это? (Взяв бумагу и быстро пробежав ее глазами). Я вижу, что в предусмотрительности вам не откажешь… Мы вас известим.

      Дама: Ухожу с надеждой. (Уходит).

      Второй следователь (проводив даму взглядом): Глядите-ка, а глазки сразу высохли. Какая бойкая. (Первому). Если я не сбился со счета, то эта уже шестая.

      Первый следователь (бросая бумагу под стол): Таков удел всех покойников. На них можно возвести любую напраслину, а они даже не поведут бровью. (Священнику). Святой отец…

      Священник: Пусть Божья милость будет со всеми вами… Простите, если отрываю вас от важных дел, – во всяком случае, мне служит извинением то обстоятельство, что я делаю это не по своей воле.

      Первый следователь: В самом деле?.. И кто же, интересно, осмелился вас неволить?

      Священник: Тревога – вот имя того слепня, который привел меня сюда.

      Первый следователь: Скажите, пожалуйста!.. Когда тревога не останавливается даже перед броней вашей сутаны, что же тогда говорить про нас, грешных?.. А хотите, я угадаю, что вас тревожит? (Понизив голос). Вчерашняя история о призраке. Верно?

      Священник: Ах, сын мой! Так же верно, как и то, что я сижу сейчас перед вами. (Тревожно). Скажите мне, ради Бога, что вы об этом думаете? Неужто, это правда?

      Первый следователь: Насколько мне известно, правда бывает двух родов. Та, которую можно пощупать руками или разумом, и тогда тут не о чем говорить, или же та, которая открыта зрению более духовному, чем плотскому. Но это уже, скорее, по вашей части.

      Священник: По нашей или нет, она мне не дает покоя, так, словно в ней таится какая-то опасность, которую я не в силах разгадать… (Напряженно). В ней что-то есть такое…

      Первый