Правосудие любой ценой. Александр Золотько

но и незаконно. А Гринчук должен был объяснить господину Лелюкову, что хоть он и очень богатый и уважаемый человек, но вести себя ему нужно так, чтобы не было мучительно больно.

      Теперь убийство этого самого гребаного Атамана ставило перед Братком практически неразрешимую задачу.

      И посоветоваться было не с кем.

      Браток сидел в кабинете Гринчука и обреченно поглядывал на часы. Приближалось время, когда чета Лелюковых должна была прибыть по вызову на собеседование. Когда вчера они оба получили приглашение от Гринчука, то поначалу даже продемонстрировали недоумение. Зачем? Может, не стоит? В конце концов, они достойные люди и не потерпят… Оказалось, потерпят. Для этого Гринчуку пришлось лишь сказать пару слов каждому из них.

      И вот теперь…

      Браток почесал висок. Еще можно было все отменить. Позвонить обоим засранцам, перенести все на завтра. Правда, Гринчук может неодобрительно покачать головой, выслушав лепет Братка, а Братку очень не хотелось вызывать неодобрение Юрия Ивановича. Браток слишком уважал Гринчука, чтобы расстраивать его из-за такой ерунды.

      Из соседней комнаты послышался странный звук. Словно какой-то стон. Браток поморщился. С одной стороны, это было не очень изящно, с другой стороны – ничего лучшего Браток придумать не смог.

      В дверь постучали.

      – Входите, – сказал Браток.

      Вошли муж и жена Лелюковы.

      И чего им, придуркам, неймется, мысленно вздохнул Браток. Шикарная баба, ухоженная и холеная. Мужик – не урод. И судя по прикиду бабы и по тому, что о нем говорили разные люди, не жмот. И даже ведь почти не изменяют друг другу.

      – Мы к Юрию Ивановичу, – сказал Лелюков.

      Лелюкова еле заметно кивнула.

      Браток мысленно досчитал до десяти, потом выдавил из себя улыбку и указал на кресла перед столом:

      – Это… присаживайтесь.

      – Господа, – добавил Браток, подумав.

      Лелюков придвинул кресло супруге, подождал, пока она сядет, потом сел и сам, аккуратно поддернув брюки.

      Лелюкова заложила ногу за ногу.

      Классные ноги, подумал Браток и поспешно отвел взгляд.

      – Нас пригласил Юрий Иванович, – сказал Лелюков.

      И где ж он так загорал, подумал Браток. В этом, как его, в солярии, наверное.

      Браток передвинул по столу лист бумаги.

      – Это, – начал Браток. – Я, значит, прапорщик Бортнев. И ваше… э-э… дело, поручено мне.

      Браток достал из кармана носовой платок и промокнул лоб. Блин, а ведь он еще и не начал разговор.

      – Вы… это… – Браток достал из кармана ручку и помахал ее в воздухе, словно дирижируя. – Прекращайте вы это…

      Лелюковы переглянулись.

      – Что именно мы должны прекратить? – спросил муж.

      Жена просто пожала плечами и достала из сумочки пачку сигарет и зажигалку.

      – Тут, это, курить нельзя, – сказал Браток.

      Лелюкова снова пожала плечами, на этот раз – брезгливо, и сунула сигарету в рот.

      Браток медленно встал из-за стола.