Салюки, Затерявшийся В Бордовом. Robert Rickman

108 корпуса «Бейли» для конкурса «Лучшая комната кампуса». Единственным недостатком в идеально чистой комнате была просыпанная щепотка табака на столе Гарри.

      Пора звонить Кэтрин.

      Трясущимся пальцем я прокрутил диск, набрав ее номер. Подождав несколько секунд, я услышал какие-то щелчки, потом смешные сигналы, а затем голос на записи сообщил, что этот номер больше не обслуживается. Я позвонил в справочную, но оператор ответил мне, что в Мёрфисборо не зарегистрирован абонент с фамилией Манчини. Испытывая невероятное отчаяние, я сел на безупречно заправленную кровать и стал снова листать телефонный справочник. В нем был номер, зарегистрированный на фамилию Манчини, и я не помнил, чтобы они переезжали.

      Может, я вернулся в другое прошлое?

      Сидя на кровати я провел полчаса, уставившись на свои скучные кожаные ботинки в бесплодной попытке игнорировать 20-е столетие. В конце концов, ручка двери в коридор провернулась, и в комнату ворвался Гарри, едва заметно кивнув.

      Вместо обычных четырех-пяти книг под рукой, сегодня он появился с единственной коробкой в руках. Я вспомнил, что мой сосед по комнате был человеком с устойчивыми привычками, поэтому эта перемена меня заинтриговала. Он сел за свой стол, открыл коробку так, словно в ней хранилась ваза времен династии Минг, которую он украл из какого-то музея, и вытащил из нее сияющую новизной настольную лампу.

      Включив ее в розетку, он щелкнул выключателем в верхней части абажура. Стол тут же осветился мощным теплым потоком света.

      – Эй, это просто крутяк, Федерсон, – сказал он. – Смотри, чувак, тут есть три уровня настройки... слабый...

      Клик.

      – средний...

      Клик.

      – и мощный.

      Клик.

      Гарри передвигал лампу с одного места на другое, крутил гибкую ножку и постоянно переключал режимы освещения от среднего к мощному.

      Я помнил этот момент!

      Я помнил, как Гарри купил новую лампу. А если подумать, то я помнил множество событий из 70-х.

      – Никсон уйдет в отставку в 1974! – пробормотал я.

      – Что ты сказал, Федерсон? – пробурчал Гарри, не отрываясь от книги.

      – Я сказал... классная лампа и...

      Я безжалостно сжимал тот 38-летний блок моей памяти, пока, наконец, что-то не просочилось наружу.

      – Гарри, пристегивай ремень безопасности, когда будешь ехать в машине.

      – Что? Что там насчет ремня, Федерсон? – Гарри поднял взгляд от книги.

       – Ты скоро попадешь в ДТП. Белка, или что-то подобное, выскочит перед машиной и, если ты не будешь пристегнут, ты попадешь больницу с сотрясением мозга и огромной шишкой на лбу. С правой стороны, кажется.

      Гарри смотрел на меня в шоке.

      – Федерсон, что за жуткие вещи ты несешь? – он потянулся за трубкой.

      – Гарри, пообещай мне. Пообещай мне, что будешь пристегивать этот чертов ремень безопасности.

      – Ладно, Федерсон, буду.

      Но я ему не верил.