Салюки, Затерявшийся В Бордовом. Robert Rickman

что это был один из первых призраков, что мне предстояло увидеть в 1971. Вернувшись в свою комнату и посмотрев в зеркало, я понял, что 20-летнего парнишки, которого я едва помнил, и который раньше обитал в моем теле, больше нет. Так что в некотором роде я тоже был призраком.

      Взяв с книжной полки антологию рассказов о Шерлоке Холмсе, я начал читать рассказ «Собака Баскервиллей». Я должен был свыкнуться с мыслью, что каждый, кого я встречу в 1971, в 2009 будет уже совершенно другим человеком, если проживет так долго.

      Именно поэтому человек из 21-го века, живущий теперь в 20, сидел сейчас, погрузившись в чтение о выдуманном сыщике из 19-го века.

      К тому времени, как Гарри снова вернулся в комнату, снова лил дождь, причем с такой силой, что тротуар тонул в тумане из дождевых брызг. Мой сосед по комнате промок до нитки и теперь оставлял после себя лужи воды, что капала с одежды.

      – Привет, Гарри, на улице дождь?

      Ко мне снова вернулось хорошее настроение.

      – Нет, кусок дерьма, я выгуливал свою форель.

      Он быстро взглянул на часы, вытерся полотенцем и поспешил к своему переносному телевизору.

      «Бамп-Бампа-Дампа-Бамп» – послышалось из телевизора, как только Гарри настроил антенну.

      «Жизнерадостный… Это «Счастливый час польки» с Марвом Войчеховским!» – сообщил бодрый ведущий с чёрно-белого экрана.

      Я и забыл об этом.

      Спустив ноги со столешницы, я подошел к телевизору. Там показывали Марва, стоящего под дождем из пузырей.

      «А теперь, прекра-асные люди, сестры Бронски спают вам песню популярной рок-группы «Би-итлс»!

      Сестры Бронские спели «Ночь тяжелых дней» под аккомпанемент струнного оркестра, губной гармоники и аккордеона.

      – Гарри, ты, наверное, шутишь, – пробормотал я, невольно поморщившись.

      – Заткнись, Федерсон, – ответил Гарри.

      На экране тем временем Марв в парике в стиле «Битлз» представил Ларри Бананзевинского, что начал исполнять композицию «Восемь дней в году».

      – Но Марв Войчеховский? Если здесь кто-нибудь об этом узнает, тебя выгонят из университета. Ни один студент 70-х никогда не смотрит Марва Войчеховского, в особенности, если он учится в SIU.

      – Я смотрю его, Федерсон. Это хорошее чистое развлечение, так что можешь меня укусить!

      Гарри сидел перед телевизором в полном восторге и смотрел как Ларри поет своим пронизывающим тенором.

      Он был также очарован этой программой, как психологией Фрейда, охотой на уток, математическим анализом, упражнениями с гирями и Библией. Я понятия не имел, почему ему нравится «Счастливый час польки с Марвом Войчеховским!» Что ж, пришло время это узнать. Дождавшись рекламы таблеток для печени, я начал разговор.

      – Гарри, почему ты смотришь Марва Войчеховского?

      Он оторвал взгляд от телевизора и посмотрел на меня. В его взгляде читалось, что подобных вопросов его сосед по комнтате еще не задавал.

      – Нет, чувак. Это личное.

      –