Розовый обруч. Михаэль Косаник

Много лет назад этого здания хватало. Тогда Брумалтаун только восстановили после волны миграции. Но постепенно город разрастался, и маленького домика стало мало для хранения всех книг. Власти отстроили новую публичную библиотеку в центре города, а эту, разделив на две части, отдали частным практикам и Фонду Грас. Работая, я время от времени видел Кетлин Грас, младшую из детей Эммы. Она привозила ценные документы в архив и самолично заносила материалы в картотеку. Кроме нее этого никто не мог сделать: Элиот и Эмма умерли почти двадцать лет назад, а их старший сын Юджин занимался разработками для лечения вируса. Ему было не до бумаг. В итоге дети Эммы поделили обязанности: сын занимался наукой, а дочь – фондом помощи и архивами.

      Кетлин все устраивало: она видела с самого детства, с какими трудностями сталкивалась ее мать и какому остракизму подвергалась. Наука тоже ей не давалась, и это заметили все: от родителей, поощрявших любые начинания детей, до учителей. И хоть фонд время от времени и нанимал волонтеров – полноценными помощниками они не являлись. Финансирование же имело строгие ограничения: все пожертвования уходили на обеспечение нужд больных и небольшие зарплаты тех самых волонтеров. Я это знал, ведь Фонд Грас сотрудничал с ЗСЦ и предоставлял им ежеквартальные отчеты.

      Меня первое время удивляло, что волонтерам платят деньги, но потом я понял почему: фонд работал не только в штатах, но и по всему миру. Его деятельность вполне приравнивалась к «Армии спасения» или «Красному Кресту» из прошлого. Из-за этого мало кто шел на такую работу, и рук постоянно не хватало. Поговаривали, что фонд даже иногда предлагал в качестве общественно значимых работ те, которые напрямую не были связаны с риском. Например, ведение архивов. Но в последнее время и это не помогало.

      Библиотека оказалась лучшим выбором: она была спрятана за массивными деревьями в глубине самого крупного городского парка. Тишина – и лишь редкие посетители отвлекали от работы, смущая обратившихся. Порой люди приходили ко мне с такими проблемами, о которых стыдно признаваться даже самим себе, не то что посторонним. За годы работы я повидал многое. ЗСЦ это не нравилось, а вот меня все утраивало. Без вечного ока над головой работалось проще. Да и к тому же часть библиотеки отдали под архив, что тоже отгоняло праздных зевак от этого места, ведь им не было дела до «каких-то там документов».

      При знакомстве Кетлин дала мне доступ, с условием, что я буду проверять работу аппаратуры в архиве. Она приезжала редко, занятая не менее важными делами, а дистанционно проверять архив оказалось крайне трудно. Ища хоть кого-то, кто будет часто посещать это место, мисс Грас и попросила моей помощи. Работа это нехитрая и нетрудная – конечно же, я согласился.

      Раньше со мной работал ещё один сотрудник, и мы поднимались на второй этаж поочередно. Но время шло, и Дейла повысили, переведя на работу в частную школу для эно. Я остался один среди книг, пыли и шума вентиляторов архива. Это и тяготело, и одновременно спасало: мне было проще переживать свое горе в одиночестве, чем на виду у окружающих.

      Звонивший