.

подошел ближе и, нагнувшись, увидел старый, проржавевший насос, стоявший именно там, откуда исходил тот самый звук.

      – Почему тогда он сейчас не издает тех звуков?!

      Витя показательно развернулся и направился туда, откуда недавно пришел. Через некоторое время он открыл воду, и я услышал, как насос запустился, он начал дребезжать и похрюкивать.

      – Хочешь сказать, я все это придумал?! – Волна обиды резко окатила меня с ног до головы. Хотелось дать Вите по лицу.

      – Хочу сказать, у тебя ожог второй степени и все вытекающие отсюда последствия. – Он отвечал спокойно, несмотря на мое возбужденное поведение.

      – Иди ты к черту, понял?! – Я был в ярости.

      Встав с выступа и взяв в руки аппарат, я двинулся вперед.

      – Эй! Куда собрался?!

      – Я сваливаю отсюда.

      – Куда ты сваливаешь? Ты же подписал договор, забыл?

      Я не слушал его и начал пробираться к выходу. Но тут Витя вцепился мне в предплечье.

      – Стой, идиот! Вот, видишь это? – Он сунул мне в лицо свою руку, указывая на отсутствующий безымянный палец. – Это самое меньшее, что может с тобой случиться за непослушание после подписи договора. Я за все время работы здесь ни разу не нарушал правила, а пришел ты, и я сразу остался без двух пальцев.

      – Отвали, псих! – отдернул я руку.

      – Псих?! Я – псих?! Да пошел ты! – Витя громко харкнул в сторону и направился снова перекрывать воду.

      Я почти дошел до выхода, когда злость начала уже отпускать.

      «В конце концов, Витя не сделал мне ничего плохого. Может, и правда показалось, темнота, рука, насос. Но я ведь точно знаю, что видел!»

      Окончательно успокоившись, я начал пробираться обратно. Рука безнадежно изнывала, требуя скорейшего медицинского вмешательства. На сырые ботинки я уже не обращал внимания и спокойно хлюпал к месту ремонта.

      Витя стоял около того места, где прорвало трубу, и зачищал его металлической щеткой.

      – Извини, я не прав, – еле слышно пробубнил я. Витя будто не обращал на меня внимания.

      – Эй, слышишь, говорю, извини.

      – Левой варить сможешь? – спросил он, продолжая скрябать железо.

      – Да, да, конечно, без проблем.

      Я подключил аппарат к удлинителю, который Витя мне уже подготовил, и принялся за работу.

      Мы достаточно быстро справились с трубой, и уже через пятнадцать минут инструмент был погружен в вагонетку, где все это время сидел лысый охранник, даже не изменив позу. Витя приехал сюда на другой вагонетке, но ее, видимо, отослали обратно.

      – Давай сюда руку, – скомандовал он.

      Я посмотрел на него недоверчивым взглядом, но Витя настойчиво требовал повиноваться.

      Он достал откуда-то из внутреннего кармана тюбик с кремом и нанес приятный холодный гель на ожог.

      – А мне разве не надо в лазарет? – Такие методы лечения меня не очень вдохновляли. Затем он достал упаковку бинтов и аккуратно перебинтовал кисть, затянув крепкий узел на тыльной стороне ладони.

      – К утру будет как новая, – после этих слов Витя залез в вагонетку.

      «Что ж ты себе палец-то