Вечная мерзлота. Виктор Ремизов

сейчас. Когда его арестовали, он был очень жизнерадостный, большой выдумщик и очень умелый – все делал в доме своими руками, а внешне такой, знаешь, скромный математик в круглых очках. Он был очень выносливый, один ходил в маршруты в тайге. Очень много ходил!

      – И на фотографиях он сильный.

      – Ну конечно, он убивал медведя из обычного револьвера… это очень опасно.

      – Ты мне это рассказывала…

      – Ну да… – она задумалась, вспоминая, и вдруг улыбнулась. – Однажды он ехал по тундре на оленях и у него развалились санки… совсем развалились! То есть олени были, а ехать не на чем! Знаешь, что он сделал?

      – Нет.

      – Сел на оленью шкуру, взял в руки вожжи и так, на шкуре, проехал почти десять километров до жилья. Я тебе этого не рассказывала, это было в тот год, когда мы поженились… – Ася обрадовалась, что вспомнила этот случай. – Он уже тогда был большим начальником в институте Арктики. Его очень уважали.

      – А когда его арестовали, он не мог доказать, что не виноват? У него же были друзья, они не могли?

      Ася осеклась в своей искусственной радости. Вздохнула.

      – Коля, его обвинили… – Ася развела руками, – например, в том, что он скрыл полезные ископаемые! Ты понимаешь, какая это мерзкая ложь?! Он открыл два главных месторождения в Норильске, там целый город выстроили! А он сидит в лагере!

      – А что значит «враг народа»?

      Ася удивленно, со строгостью во взгляде уставилась на сына.

      – Ты что имеешь в виду? Кого? Отца?

      – Нет, я просто… так говорят… Почему так говорят?

      – Враг народа это тот, кто бесчеловечными идеями, пропагандой и насилием превращает целый народ в скот, в озверевшее стадо! – Она помолчала, думая, поймет ли он. – Коля, это все сложно, давай потом поговорим. Мы уже долго тут шепчемся.

      – Сталин тоже говорит о врагах народа…

      Ася только крепко сжала его локоть.

      – Почему ты молчишь? Ты не любишь Сталина? Ты никогда не говорила о нем хорошо…

      – А ты любишь?

      – Я не знаю… Его все любят.

      Ася опустила голову, посидела так, потом подняла уставший взгляд на сына, улыбнулась:

      – Пойдем домой, я замерзла, у нас есть вареная картошка с очень вкусной квашеной капустой, меня сегодня угостили… К Афанасьевым родственница приехала из деревни, такая огромная тетка – в дверь не проходила, пришлось снимать косяки, представляешь? Я к ним прихожу, а двери нет, и в кухне на двух стульях сидит такая невероятная и веселая тетка. Я тебе теперь много расскажу, я попробую, пойдем.

      Ночью Ася сидела за письменным столом с газетой, раскрытой под настольной лампочкой. В Ленинграде шли массовые аресты. С Колей надо было очень серьезно поговорить. Она страшно трусила и совсем уже не рада была, что они заговорили о Гере. Надо срочно все объяснить, предупредить его… – она задумалась, – да-да, это правда! Надо научить его правильно врать.

      Она замерла, уставившись в освещенный лампой кружок газеты. Ей предстояло рассказать сыну правду. О жизни, в которой кругом была ложь?

      Вспомнился вдруг конвоир в ссылке, простой деревенский